Голубая звезда - Ким Болдуин, Ксения Алексу (2010)

И все же эти огромные возможности не приносили Крис ни успокоения, ни счастья. Не похоже было, что она спокойна и довольна жизнью. Это можно было легче объяснить, узнав побольше о ее прошлом. Эгоцентризм отца и душевная болезнь матери позволяли Крис делать все, что угодно. Родителям было все равно. У Крис не было друзей, ей даже никто не звонил. Ее постоянно что-то угнетало, и только тот эпизод на мосту говорил о том, что она может быть другой. Она, с очевидностью, принимала заигрывания Аллегро, и никогда не терялась с ответом, но Аллегро было ясно, что такое общение ее напрягает, вызывает подозрения. И, скорее всего, в ближайшем времени Крис решит положить этому конец.

И, хотя они были знакомы всего несколько дней, а Крис не изменяла своей отстраненно-вежливой манеры, Аллегро чувствовала, что привычка дистанцироваться была этой женщине практически не подконтрольна. Каждый раз стоило ей немного приоткрыться, позволить себе расслабиться в присутствии Аллегро, она тут же опять замыкалась и отстранялась, вновь делалась недоверчивой, вставая в оборону. Что же она пыталась скрыть? От чего бежала? Ей через многое пришлось пройти после того, как скончался ее отец, и она потеряла свое состояние. Но в глазах Крис Аллегро видела нечто-то большее, чем боль утраты. Это было гораздо глубже и трагичнее. Что бы ни было тому причиной, очевидно, это изводило Крис уже давно, и успело изменить ее.

По большому счету, Аллегро не должно было это волновать, да и читать людей из соображений личного интереса было не в ее привычках… Но Крис заинтриговала ее, как никто другой. Аллегро не располагала такой роскошью, как возможность вложить время и силы в то, чтобы разгадать тайну Крис, но и унять свое любопытство она не могла. Заключалась ли притягательность Крис только в ее внешности? В своей жизни, Аллегро встречала немало красивых женщин, но ни одна из них не вызывала желания узнать, что скрывается за симпатичной мордашкой.

Уставшая, она сдалась и задремала, но вскоре ее разбудил шум, донесшийся снизу. Будильник на тумбочке известил ее, что был двенадцатый час. Аллегро стоило определенных усилий, чтобы подняться и пойти в душ. Мысль о том, что придется еще целый день провести, занимаясь ремонтными работами, вызывала тоску по Сильверстоуну, по отчаянным виражам. Когда Аллегро была на рулем своего «Феррари», жизнь обретала подлинный смысл — была возможность самой контролировать то, как быстро она движется к финишу. Трасса была предсказуема, со всеми своими поворотами, и, управляя монстром в девять тысяч лошадиных сил, Аллегро получала ни с чем несравнимое удовольствие. А работа оперативника заставляла Аллегро считаться со множеством человеческих факторов, и двигаться в ритме, заданном жизнью других людей.

Одевшись, она направилась вниз. Она не слышала, машины Крис, и была достаточно уверена, что та еще не вернулась, но все же немного огорчилась, увидев, что машины Крис действительно не было. Помнит ли Крис их поцелуй на мосту, или она была слишком пьяна? Только ли на Аллегро он произвел такое неизгладимое впечатление? Целовать женщин… было частью работы — здесь все отточено. Она не ожидала, что процесс может быть настолько захватывающим для нее самой. Произошло что-то необычное. Аллегро не знала, было ли дело в романтической обстановке, или в том, каким сильным было физическое притяжение к Крис, но она знала, что, при других обстоятельствах, ей бы не пришлось засыпать одной. И хотя Крис дала понять, что эти эксперименты подходят к концу, какой-то частичке Аллегро очень хотелось чтобы Крис немедленно вернулась в особняк, и они продолжили с того места, где остановились. Ей оказалось трудно признать, что ее чувства не были взаимные.

Она вошла в гостиную, любезно поприветствовала стоявшего на стремянке Джерона.

— Доброе утро!

Он шпаклевал потолок.

— Твоя машина там стоит?

— Да, взяла в аренду. — Она установила еще одну стремянку рядом.

— Понять не могу, где Крис.