Истинные цвета - Дорис Мортман (2000)

Работе над книгой Нина старалась уделить каждую свободную минуту — утром перед уходом на работу, в выходные, все свободные вечера и обеденные перерывы. Итак, пока сотрудники издательства обедали, Нина печатала на машинке свою рукопись. Единственным, кто удостоился чести этот труд увидеть, был Клайв Фроммер, и то лишь потому, что помогал в написании сексуальных сцен.

— У меня немалый опыт, и я весьма изобретательна в этих вопросах, — объясняла ему Нина, — но по части извращений я человек абсолютно неискушенный, а по сюжету… В общем, только ты можешь подсказать мне, что сойдет за извращение.

— Спасибо за комплимент, однако мое сердце заставляют петь исключительно парни, а не чувственные, с пышными формами героини таких романов, как твой. Мой герой Ретт Батлер, а не Скарлетт.

— Ну и что? Я просто вместо «он» буду писать «она».

— Пожалуй, я согласен, — неожиданно кивнул Клайв. Мысль о том, чтобы стать ее «литературным негром», почему-то его забавляла. — Только не забудь обо мне, когда станешь знаменитостью.

Наклонившись, Нина поцеловала его в щеку.

— Я своих друзей никогда не забываю.

— Вот и прекрасно, — осушив бокал, отозвался Клайв, — потому что, как говаривала моя дорогая покойная мамочка, друзья, о которых однажды забыли, навсегда становятся врагами.

— Твоя мамочка была очень толковой женщиной, — промолвила Нина и мрачно засмеялась, припомнив о том, как Изабель и Сэм говорили о ней за ее спиной. — Это золотые слова.

Воспоминания о давнем разговоре с Изабель всколыхнули в Нине такую ненависть, что она очень удивилась. Ведь прошло пять лет, и ее гнев, казалось, должен остыть, но вот поди ж ты!.. И не важно, что Изабель тогда умоляла простить ее, ссылаясь на то, что они с Сэмом вовсе не хотели причинять ей боль, не важно, что они действительно вместе провели прекрасные годы. Слова, сказанные матерью Клайва, перевешивают все аргументы Изабель, вместе взятые.

Нина оказалась тем самым другом, о котором забыли, и теперь те, кто о ней забыл, — ее враги.

Весной количество банкетов неизменно увеличивалось. Прошедшие три недели Нине приходилось работать по пять дней подряд. Она порядком устала, но ей нужны были деньги. «К счастью, — говорила она себе, с трудом поднимаясь с постели, — скоро все это кончится». В конце марта она передала рукопись «Золушки из Сохо» главному редактору «Гартвик-хаус» Джоди Катлер. Получив рукопись от своей сотрудницы, Джоди очень удивилась, однако заверила Нину, что обязательно ее прочтет.

С тех пор она места себе не находила, а когда ожидание затянулось, новоиспеченная писательница начала осаждать кабинет Джоди. Она знала, что это глупо, поскольку редакторы редко читают рукописи днем, предпочитая пролистывать их вечерами, но ничего не могла с собой поделать. То она делала вид, что ей нужны экземпляры книг для рассылки, то просто проходила мимо, точно совершала моцион, и кабинет Джоди лежал на пути ее следования.

Клайв говорил, что она ведет себя как идиотка.

— Не надо надоедать, — пояснял он. — Ты создаешь негативное настроение. — Нина покорно кивала. — Отвлекись от книги и попытайся сконцентрироваться на чем-то другом.

— Легко сказать! Ты ведь не зарабатываешь доллар с четвертью в неделю, как я. — Рухнув на ближайший стул, Нина задрала колени к подбородку. — Я совершенно разбита, Клайв. Мне нужно заплатить за обучение, разобраться с просроченными счетами, а в конце этого злосчастного тоннеля никакого просвета. У меня одна надежда на эту книгу.

— Даже если «Гартвик-хаус» ее и купит, они выплатят тебе только аванс. Остальное заплатят позже, после публикации, а она может состояться и через год.

— И как же мне быть? — простонала Нина.

— Я тебе уже говорил: перестань скулить и берись за дело!