Гробница Фараона - Виктория Холт (1995)

Мы узнали, что на следующий день состоится праздник Нила. Уровень воды в реке быстро поднимался, значит, в Центральной Африке шли сильные дожди.

С раннего утра на берегах Нила собрались толпы людей. Повсюду стояли повозки, верблюды тренькали своими колокольчиками. Они гордо направлялись к реке, словно знали, что они самые важные животные в Египте. Их копыта устроены так, что могут с одинаковой легкостью идти по песку и по камням. Из верблюжьей шерсти ткали ковры, делали бурнусы — это любимый вид одежды многих арабов, навоз использовали как топливо.

В тот день всех волновала одна мысль: как поведет себя река? Если она выйдет из берегов, праздник будет испорчен. Если дождей выпадет не слишком много, то уровень воды в реке поднимется и ожидаемое красивое зрелище состоится.

Наступил день праздника, а праздники любят все люди. Большинство магазинов и лавок закрылись, отовсюду доносился запах приготовляемой пищи, на улицах продавали сладкие пирожки, на открытом огне жарили баранину и продавали на палочках, как шашлык, торговцы лимонадом в красных полосатых халатах носили кувшины и стаканы, на улицах продавали также мятный чай. Со всех мест собрались нищие: слепые, калеки без рук или ног, они расселись и поставили перед собой миски, прося у прохожих бакшиш, и благодарили Аллаха, если им подавали монеты.

Улицы представляли собой живописное зрелище, мы наблюдали за происходящим с верхней террасы дворца. Оттуда мы могли все хорошо видеть, оставаясь в стороне.

Я сидела между Тибальтом и Теренсом, рядом с ним Табита, Эван и Теодосия.

Тибальт сказал, что река не выйдет из берегов. Все надеялись на это, ведь если случится наводнение, то его рабочие уйдут помогать в районы бедствия, и раскопки снова остановятся.

К нам присоединился Хадриан, он был не в лучшем расположении духа, видимо, сказывалась жара или переживания из-за работы, с которой пока ничего не ясно. Тибальт тоже нервничал. Каждое утро он просыпался и говорил, что сегодня они найдут вход в гробницу, но ничего не происходило, и вечером он возвращался огорченный.

Вода в реке казалась красной, потому что дожди смыли часть плодородной земли. Люди указывали на красный цвет Нила и содрогались, ведь это цвет крови. Неужели река хочет отомстить?

С минарета раздался голос муэдзина.

— Велик Аллах и Мохаммед — пророк его.

Мгновенно установилась тишина, люди склонили головы в молитве.

Мы тоже замолчали на террасе. Люди молились Аллаху и многие верили, что богов нужно ублажить и бросить куклу в реку, сердитый бог успокоится, и река не разольется.

Процессия направилась к Нилу. На знаменах что-то написано, видимо, выдержки из Корана.

В центре процессии ехал экипаж, в нем сидела кукла, ростом с девушку. У самого берега ее поднимут и бросят в воду.

Я смотрела на куклу. Она похожа на живую девушку, ткань закрывает нижнюю часть лица, на руках блестят серебряные браслеты, одета она в чудесное белое платье.

Процессия проходила как раз под нами, и я хорошо рассмотрела лицо куклы. Мне не верилось, что это не живая девушка, и она мне почему-то показалась знакомой.

Она сидела, откинувшись, с закрытыми глазами. Процессия миновала дворец.

— Кукла как живая, — сказал Хадриан.

— Почему они сделали куклу с закрытыми глазами? — спросил Эван.

— Ведь она знает, что с ней произойдет, — вставила я. — Разве ей хочется смотреть на толпу?

— Но это же кукла, — возразил Хадриан.

— Она должна выглядеть, как живая. Знаете, она мне напоминает Ясмин, девушку, которая продает кожаные изделия, — вспомнила я.

— Правильно! Я тоже ее узнала, — согласилась Теодосия.

— Ваша знакомая? — поинтересовался Хадриан.

— Мы покупали у нее тапочки. Она очень милая и говорит по-английски.

— Нам здешние жители кажутся на одно лицо. А мы — им, — сказал Хадриан.

— Но ты совсем не похож на Тибальта, а Эван на Теренса, — возразила я.