Красные листья - Полина Саймонс (1999)

Говард посмотрел на него своими покрасневшими карими глазами, спрятанными за стеклами очков в металлической оправе, и, устало кивнув, сказал:

— Обычно я останавливаюсь в «Хановер инн».

— Это прекрасно, — сказал Спенсер, подумав. — Что же означает это «обычно»?

Уже в вестибюле «Хановер инн» Говард сказал Спенсеру:

— Ваш напарник мне кажется хорошим полицейским. Хотелось бы, чтобы у нас в Нью-Йорке было побольше таких, как он.

Спенсер мог бы ответить: «У вас был когда-то еще один вроде него полицейский. Это был я. Но потом моя жена погибла. И я не смог находиться в этом огромном городе, мне стало там душно, и я поехал искать и нашел вот это местечко среди гор с десятью тысячами жителей».

Спенсер предложил Говарду помочь поднести его чемоданы, но у Говарда их не было.

— Пришлось собираться в спешке. Поэтому я не стал ничего брать с собой, — сказал Говард, вроде извиняясь, как если бы Спенсеру было неприятно, что он не смог услужить и поднести ему вещи.

— Это не имеет значения. Хотите чашечку кофе?

— Да. А что, если мы поужинаем? Вы сами ужинали?

— Нет, но я не хочу. Пойдемте, вы поужинаете, а я за компанию с вами выпью кофе.

Они прошли в гриль-бар отеля. Говард заказал коктейль из креветок и бифштекс. Спенсер заказал виски и кофе и пил их по очереди: один глоток виски, один глоток кофе.

Говард внимательно посмотрел на него.

— Знаете, что-то по ночам не спится, — сказал Спенсер, таким вот образом нелогично давая объяснения. Объяснения чего?

— Не нужно ничего объяснять, — холодно произнес Говард.

«Или он все же ждал каких-то объяснений?» — подумал Спенсер.

— Итак, Говард, скажите, как это случилось, что шестнадцатилетняя девушка вышла замуж за адвоката из…

— Гонконга.

— …Гонконга, который на добрых десять лет ее старше?

— Мы любили друг друга. Нам очень хотелось быть вместе. — Говард произнес эти две фразы в такой интонации, как будто это были не утверждения, а вопросы.

Спенсер поднял бокал:

— Примите мои соболезнования, скорбящий бывший муж.

Ответом было молчание.

— При нашем знакомстве вы заметили, что были ей мужем только номинально.

Говард потянулся за вилкой, но неловко, и она упала на пол. К своему креветочному коктейлю он интереса почти не проявлял. Время близилось к закрытию, и гриль-бар был почти пуст.

— Кристина была очень хорошая девочка, — сказал Говард, пытаясь оставаться спокойным. — Я старался помочь ей, как только мог.

— Я в этом не сомневаюсь. Когда вы видели ее в последний раз?

— В воскресенье, после полудня.

Спенсер мгновенно понял, что он имеет в виду именно то воскресенье, и его переполняло сейчас что-то вроде нездоровой надежды: может быть, все, что случилось, на самом деле ему таким только кажется. Ей просто следовало на праздники Благодарения поехать домой, и она осталась бы жить, она бы поела дома индейки, провела время с близкими… И прожила бы еще какое-то время. Возможно, что очень долго.

— В воскресенье перед Благодарением, — добавил Говард.

Спенсер откинулся на спинку стула.

— Она передавала мне документы о разводе.

Спенсер не знал, что еще спросить. Он пытался сосредоточиться на том, чтобы сделать глоток… Не глоток даже, а что-то гораздо большее…

— Значит, когда, вы говорите, видели ее в последний раз?

— Как я уже сказал, в воскресенье перед Благодарением.

— Да-да, конечно. Я хотел бы знать, где вы были во вторник вечером. Двадцать третьего ноября?

— Я в списке подозреваемых, детектив О'Мэлли?

— Как и все остальные. Мы задаем подобные вопросы буквально всем, кто имел к ней хоть какое-то отношение. Это наша работа. Вы же сами понимаете, о чем я говорю.

— Вы меня вызвали сюда из-за этого? Чтобы допросить?

— Да, — ответил Спенсер. — Всего неделю назад вы были ее мужем. В какой сфере юриспруденции вы практикуете, мистер Ким?