Жена или жертва?.. - Филлис Уитни (2000)

Я ничего не сказала в ответ, просто отдала ей шарф, повернулась и начала медленно спускаться по лестнице. Навстречу мне поднимался Гленн, и мы встретились на полпути. Он казался еще более опустошенным и отчаявшимся, чем когда я видела его в последний раз.

Номи тревожно заговорила с ним, но он ничего не ответил. Только молча прошел мимо нас в свою комнату — бывшую спальню Гленды.

Тетка собиралась последовать за ним, но я схватила ее за руку и остановила.

— Я пока еще его жена, — сказала я. — И это мое дело.

Она взглянула на меня и посторонилась. Теперь я знала, что не могу уехать, не поговорив с Гленном. Меня не волновало, будет он скучать по мне или нет. Я просто собиралась сообщить ему о своем решении.

Он закрыл за собой дверь, но я не стала стучать, чтобы он не запер ее перед моим носом. Я просто повернула ручку и вошла. Гленн подошел к лампе, подсвечивающей мраморную скульптуру, и повернул выключатель. Когда я увидела, что он сделал потом, ужас снова охватил меня.

Задумчиво стоя перед черной головкой, он поднял указательный палец к своей левой брови и начал тереть ее. Снова и снова он обводил ее контур, точно так же, как делала Гленда.

Я никогда раньше не замечала у него подобного жеста.

14

Я подошла ближе, взяла его за плечи и развернула лицом к себе.

— Нам с тобой нужно поговорить, Гленн. Давай присядем. — Он позволил мне мягко усадить его в кресло. — Я видела твою работу из дерева. Почему ты сделал ее такой?.. Ты можешь сказать мне, почему? — Я пододвинула другое кресло и уселась напротив него, ожидая ответа, но он молчал. — Скажи мне, почему я была нужна тебе для этой работы, Гленн. Я хочу понять. Головка выполнена мастерски. Но ее основным мотивом является зло. Неужели это я причастна к этому?

Его взгляд наконец сфокусировался на моем лице, и в нем вспыхнула тень прежней улыбки.

— Я нуждался в тебе! Я хотел увидеть тебя ее глазами, чтобы понять, какие чувства могли отражаться на ее леопардовом лице.

Я отшатнулась. Меня охватило непреодолимое желание немедленно вскочить и выбежать из этой комнаты, из этого дома… чтобы никогда больше не возвращаться. Но я осталась сидеть там, где сидела, потому что лицо Гленна не позволяло мне уйти.

— Ты уже закончил работу над этой головкой? — поинтересовалась я.

Он беспомощно пожал плечами.

— Сам не знаю. Я чувствую себя опустошенным, как будто во мне ничего не осталось.

— Это совершенно естественное ощущение, — сказала я. — Каждый художник испытывает нечто подобное, когда работа завершена, а следующая еще не захватила его воображение.

Он как-то странно посмотрел на меня.

— «Захватила»! Какое хорошее слово… Все, что я сейчас чувствую — это пустота и ожидание. Ничто не может захватить меня!

— Это произойдет, — убеждала его я. — Нужно только набраться терпения и немного подождать. — Я помолчала и продолжила: — Но я еще кое-что хотела сказать тебе, Гленн. Я собираюсь уехать. Все, что еще оставалось между нами, уничтожено этой женщиной в образе леопарда. Наш брак был ошибкой. Я сделала глупость, поверив в мираж, и ты тоже. Сейчас между нами не осталось ничего, кроме зла.

— Ты уходишь от меня к Тренту? — резко спросил он.

— Нет. Я хочу вернуться в музей и разобраться в самой себе. Мне сейчас никто не нужен, кроме меня самой.

— Нет! — закричал он. — Ты не можешь оставить меня! Я не позволю тебе уехать!

Я ошеломленно уставилась на него.

— Ты не нуждаешься во мне, Гленн. И нашу любовь нельзя воскресить, даже если мы когда-то и любили друг друга. Хотя я думаю, что в действительности каждый из нас был влюблен только в мираж. В этом чувстве не было ничего реального.

И тут Гленн сделал удивительную вещь. Он стремительно вскочил с кресла и упал на колени передо мной. Обхватив меня обеими руками, он прижал голову к моей груди.