Сестра моя Боль - Наталия Кочелаева (2013)

Он очень устал, но жил – может быть, потому, что был силен. Может быть, потому, что ему хватало сил радоваться жизни и удивляться ей. А еще потому, что когда-то ему было обещано, что он до тех пор не умрет, пока сам не захочет этого. А еще…

Еще полковник любил доводить начатое дело до конца. Слишком многие дела ему мешали завершить как люди, так и вмешательство сил потусторонних. Иной раз даже трудно было отличить, какого рода обстоятельства сыграли свою роль. Несколько раз его убивали – последний раз в кровавом тридцать восьмом году. Тогда ему прочитали приговор… а через несколько секунд он уже лежал на полу с пулей в затылке.

Он был рад тому, что успел предпринять кое-какие шаги, чтобы воспрепятствовать уничтожению тела. Он опасался, что не сможет вернуться без физического тела и тогда его практически вечная жизнь не имела бы смысла, вот какая ирония… И во время чтения приговора он боялся не смерти, а мясорубки. Многие бездумно произносят словосочетание «мясорубка НКВД», не подозревая, что мясорубка эта существовала и долгие годы работала, перемалывая тела расстрелянных в кровавый фарш, который потом спускали в канализационные трубы. Пройдя через мясорубку, нечего было рассчитывать на воскресение – только труба архангела помогла бы Безымянному.

Тогда он носил фамилию Безымянный, и тогда уже это были не настоящее его имя и не настоящая фамилия. Настоящую он потерял и сам забыл когда.

Через Мессинский пролив, через Тирренское море корабль шел к Неаполю. Ваське нездоровилось. У него кружилась голова, болел живот, и во рту то и дело скапливалась горькая, как полынь, слюна. Все же он сошел на берег. От ярких красок итальянского полудня болели глаза. Он шел, сам не зная куда, смутно он осознавал, что надо бы вернуться на корабль, но все равно шел, как будто кто-то звал его. Ему хотелось пить, и он зашел в маленькую тратторию. Мрачноватый хозяин с темными, словно углем подведенными глазами подал ему стакан ледяной воды пополам с вином. Василий выпил, и у него заломило лоб. Он еще долго шел, а потом присел на каких-то ступеньках и не то потерял сознание, не то заснул, привалившись к стене. На стене была фреска, изображающая собаку, держащую в зубах факел[6]. В бреду ему казалось, что пес лижет ему лицо – прохладным, влажным языком.