Что за чертовщина - Люси Вайн (2019)

– Это здорово, детка, – обрывает он меня. – Слушай, ты уже говорила с этой гнусной стервой, своей мамашей?

Так вот, с лёту. Обалдеть! Я невольно закатываю глаза.

– Пожалуйста, не называй ее гнусной стервой, – вяло возмущаюсь я.

– Да я бы и рад был не называть ее стервой, Делайла. Честное слово! – с чувством отвечает он. – Но в том-то и дело, что она – стерва и есть! Она ведет себя как последняя стерва, и вообще она стерва до мозга костей – что я могу тут поделать! Вот скажи: что мне делать? Какое слово подобрать? Потому что, по-моему, это единственное слово, способное эту бабу описать.

– Ладно тебе уже, – вздыхаю я. – Нет, я ничего от нее не слышала.

Но стоит мне это сказать, как на телефоне у моего уха вспыхивает экран. Быстро глянув на него, убеждаюсь, что там сообщение от мамы. Она хочет донести до меня, что мой отец – «гадюшная клоака». Когда я вновь подношу телефон к уху, отец разливается уже вовсю:

– Я совершенно серьезно – эту женщину надо проверить на бешенство. Я это говорю не для того, чтобы пообзываться. Меня на самом деле очень тревожит состояние ее здоровья. Мне кажется, она скоро – чуть ли не в любой момент – на почве бешенства впадет в кому, и тогда спасать ее будет слишком поздно. Послушай, я терпеть не могу эту тварь – но я совсем не желаю ей смерти. А у нее, знаешь ли, проявляются уже все симптомы ранней стадии бешенства. Когда изо рта пена да безумные выходки – просто злостью это обычно не называют. Это очевидные признаки именно того, что я упомянул.

– Пап, что-нибудь на самом деле случилось? – спрашиваю я уже с заметным нетерпением в голосе. Все эти речи для меня уже не новы.

– Случилось, Делайла, и у тебя от этой новости просто будет взрыв мозга! – патетично восклицает он, очевидно, подцепив очередное выраженьице с американского ночного телеканала. – Похоже, она начала снова встречаться с этим говнюком Джеком! Прислала мне картинку с изображением члена – в точности такую же, какими эта стервь засыпала меня тогда, когда они были вместе.

– Пап, все это очень мило, но… – начинаю я, однако его уже не остановить.

– Я в ответ отправил ей фото сисек, что нашел в интернете. А она тут же ответила, что это явно прелести Ким Кардашьян, и покуда, мол, у меня с этой Ким Кардашьян ничего нет, то я тупой и безнадежный неудачник.

– Все это очень неприятно… – делаю я еще попытку.

– Я попробовал дозвониться до твоего брата, чтобы ему это рассказать, но он, как всегда, не отвечает. Мне это на весь день настроение испортило, Делайла! Я хотел было пересмотреть старенькие сезоны «Голоса» – те самые, где выступал Том Джонс, – а твоя мать обломала мне все удовольствие. Ты обязательно должна с нею поговорить, Делайла. Скажи ей, что она подлая, мерзкая тварь. Именно этими самыми словами и скажи!

– Я не смогу, папа, – вздыхаю я, уже устав все это слушать. – Послушай, мне надо идти. У нас самый разгар важного дела. Но мне правда жаль, что вы опять повздорили с мамой. Уверена, она ничего такого не имела в виду.

Отец презрительно фыркает, я же быстренько прощаюсь и вешаю трубку.

Мои родители – сущее бедствие.

С другой стороны салона моя подруга, прихлебнув шампанского, с досадою вздыхает:

– Ведь давным-давно могли бы уже отсюда уйти, правда? – И, когда я вновь сажусь с ней рядом, Джоэли, не дожидаясь ответа, продолжает: – У меня вообще сегодня вечером свидание. Хочу еще успеть заехать пропарить вагину, пока у них не закрылось.

Я вскидываю на нее непонимающий взгляд, и Джоэли кивает – она ничуть не шутит.

– Гвинет Пэлтроу постоянно делает такие процедуры. Она уже не один год проповедует, какое оздоравливающее и омолаживающее действие оказывают паровые ванны на влагалище. Плюс к тому, надо думать, это еще и своеобразный способ его очистки.

– Что же у тебя там такое надо оздоровлять и омолаживать-то? – с искренним изумлением спрашиваю я.