Счастье в кредит. Книга 2 - Лариса Туманова, Виктория Ростокина (1995)

Изредка тихая, размеренная жизнь музея нарушалась какой-нибудь выставкой. Тогда перед зданием выстраивались огромные очереди, а внутри творилось сущее столпотворение. Но и в эти редкие дни музей не терял своей привлекательности, своей магии.

Были у Сашки здесь и свои любимые залы: итальянское Возрождение и импрессионисты.

По натуре своей Сашка не был набожным человеком. Отношения с Богом у него были очень своеобразные. Сашка не был ни атеистом, ни ортодоксом. Он знал, что Бог есть, но как-то не задумывался над этим серьезно. В церковь он заглядывал несколько раз из любопытства, но его раздражало, что он совершенно ничего не понимает из того, что говорит священник и поют певчие на службе. А иконы ему нравились. Со старых, потемневших от времени полотен на него грустными глазами смотрели Христос, Дева Мария, Иоанн Креститель, святые. Взгляды эти способны были проникать в самую душу, в самые отдаленные ее закоулки. Глядя на полотна Боттичелли, Липпи, да Винчи, Перуджино, Саша почему-то хотел, чтобы у всех людей были именно такие глаза…

В зале импрессионистов Саше нравилась одна картина — «Завтрак на траве» Моне. Он и сам не смог бы объяснить почему, но готов был простаивать перед ней часами. Хотя его бурная жизнь никак не сочеталась с этой идиллией.

Вот и сейчас Сашка сразу пошел к импрессионистам. В зале как раз проходила экскурсия. Экскурсовод, молоденькая девушка, объясняла что-то по-английски иностранным туристам. Сзади, как положено, стояло двое искусствоведов в штатском. Они пристально посмотрели на Сашку, но сразу определили, что он им не интересен, и продолжали скучать.

Когда девушка-экскурсовод закончила свои объяснения, один турист ее о чем-то спросил. Английского Сашка не знал и поэтому понял только, что мужчина спрашивает что-то о Сальвадоре Дали. Картин Дали в музее не было, потому что он считался очень реакционным художником. После вопроса экскурсовод поморщилась и стала что-то отвечать. По выражению ее лица Сашка понял, что девушка говорит полную чушь, и ему стало обидно, потому что он очень любил этого художника. Иногда весь мир представлялся ему как картины Дали. «Мир как картины Дали…» — повторил он про себя и улыбнулся.

Постояв еще немного возле группы иностранцев, Сашка вышел из зала и пошел дальше. Остановился ненадолго у египетского саркофага, подумал, что фараон пролежал в нем столько столетий, как в обычной консервной банке, прошелся мимо грандиозных античных скульптур, которые очень напоминали людей, внезапно окаменевших благодаря какому-то колдовству. Мальчик так и не успел вынуть занозу из ноги, кто-то ехал куда-то на коне, его так и не дождались, кто-то не успел добить змею, которая его чуть не укусила. Это только потом их назвали именами богов, а при жизни они были обычными людьми, со своими радостями и проблемами… «Мир как картины Дали…»

Наконец на том конце линии над ним сжалились и после щелчка раздался женский голос:

— Алло, говорите.

— Здравствуйте! — чуть не закричал Сашка от радости. — Могу я поговорить с Олегом?

— Одну минутку, — ответила женщина, — я посмотрю, здесь он или нет. А кто его спрашивает?

— Это Саша.

Трубку положили на стол, видно перед радиоприемником, потому что Сашка услышал припев песни — «Надежда, мой компас земной…».

— Алло, это ты, Санек? — раздался наконец голос Олега, и Сашка облегченно вздохнул.

— Да, это я. У меня к тебе срочное дело.

— А разве ты еще не уехал?

— Нет, еще нет. Слушай, я песню сочинил. Ты можешь разыскать Игоря и Кирилла?

— Это что, срочно?

— Да, очень срочно!

Олег немного помолчал.

— Хорошо, я постараюсь… Но разве нельзя будет это сделать после твоего приезда?

— Нет, нельзя. Я очень прошу тебя, постарайся их собрать. Это очень важно для меня… Ты потом все поймешь. Я буду вас ждать в подвале через час, договорились?

— Договорились, — ответил Олег.