Бриллиант - Марна Келлог (2005)

Кроме одного снимка. Я сделала его пару лет назад в Сен-Реми, в кафе «Альпиль». Молодой человек, американец, лет тридцати двух. Веселый, счастливый, здоровый. Обнимающий молодую женщину, которая явно его любит. Его любят. Так мог бы выглядеть мой сын. Если бы у меня был сын, В тот день я посетила все сайты усыновленных детей в Интернете на случай, если он или она могут по какой-то причине нуждаться во мне: срочная операция или что-то подобное. Но так никого и не нашла.

Оуэн взял в руки фото.

— Кто это?

— Мой крестник.

— Ха.

Он поднялся, оставив глубокую вмятину в моем атласном покрывале и окончательно разрушив едва установившуюся между нами хрупкую связь.

— Что же, пора. Спасибо за ужин. С понедельника нам предстоит много работы.

— Знаю. И поздравляю еще раз. Невероятная удача, и вполне заслуженная. Сэру Бенджамину никогда бы это не удалось.

— Достойная похвала, особенно из ваших уст. Это всего лишь первый шаг, но очень важный. Теперь начнется настоящее дело.

На пороге он остановился и обернулся.

— Что вы делаете в этот уик-энд?

— Собираюсь навестить друзей в Шотландии.

— Неужели? Где?

— В окрестностях Эдинбурга.

— Желаю хорошо отдохнуть. Увидимся в понедельник.

Я была так рада, что он убрался, что думала, сознание потеряю. Я стояла на краю пропасти, хотя не совсем понимала, какой именно.

Перед тем как лечь в постель, я вынула бриллиант из кольца леди Мелоди, бросила платиновую оправу в тигель, где она расплавилась, и положила камень в сейф. Подняла браслет, в последний раз провела по руке, чувствуя, как его история проникает в мою кровь, опьяняя сладким ядом. Никогда еще не было у меня такой крупной во всех смыслах вещи. Я погладила им щеку, губы, шею и грудь. Какое утонченное наслаждение. До этой минуты я не испытывала такого удовольствия или такой любви. Браслет мой. Отныне я стану называть его «Любимцем королевы».

* * *

Наутро я проверила электронную почту, как всегда, по субботам — посмотреть, не делал ли кто запроса из сайтов по усыновлению. И пока ждала соединения, сердце забилось сильнее. Я затаила дыхание, зная, что сообщения не будет, но все равно надеясь, что ошибусь. Может, сегодня — тот самый день.

Не тот. Я тяжело вздохнула. Ничего, справлюсь. Не представляю, что сделала бы, получив весточку, но все равно очень счастлива знать, что мой сын или дочь в полном порядке. И не нуждается во мне. Не испытывает срочной потребности в одной из моих почек или кусочке печени, легком или сердце. Но, честно говоря, я отдала бы все это только за два-три слова. Иногда я гадала, есть ли у моего ребенка свои дети, но старалась не думать об этом чересчур много. Не думать о том, что где-то у меня куча родственников, которые, возможно, тоже вспоминают обо мне.

Я сунула крошечный лэптоп в сумочку, заправила волосы под седой парик, добралась на метро до Хитроу и успела на первый рейс до Женевы, где положила в свой банковский сейф несколько первоклассных камней вместе с бриллиантом леди Мелоди. Провела ночь в прелестном номере отеля «Дю Лак» с видом на озеро, поужинала в ресторанчике за углом очень неплохим фондю с сыром, которое запивала терпким швейцарским рислингом. Утром прогулялась вдоль замерзшего озера на бодрящем зимнем ветерке и к обеду уже вернулась в Лондон, где было холодно и дождливо.

День я провела в мастерской, заканчивая пары прихотливо изогнутых рядов, служивших оправами для кашмирских сапфиров в колье. Я включила верхний свет на полную мощность, добавив к освещению еще две люминесцентные лампы на моем микроскопе «Меджи» с сорокапятикратным увеличением и принялась за работу.