Телесные повреждения - Маргарет Этвуд (1994)

— Теперь, друг мой, вам ясно, как проходят выборы?

— Уже знаете исход?

— Я говорю не о результатах. Имеются в виду происки правительства, их грязные интриги. Эллис побеждает, дружок, но нечестным путем, вы понимаете, куда я клоню? Я хочу прояснить для вас ситуацию: народ не поддерживает Эллиса, все против.

Минога говорит ровным голосом, к которому Ренни уже привыкла, но она видит, с каким трудом дается ему это спокойствие. Он в ярости, и с трудом сдерживает себя. Он сидит, положа руки на стол, руки напряжены, кажется, Минога вот-вот начнет бурно жестикулировать.

— Все голоса, которые Эллис получил — куплены им. Они подкупили людей, использовав иностранные деньги, выделенные в помощь пострадавшим от разрушений, нанесенных ураганом. И я могу доказать вам это. У меня есть свидетели. Если они, конечно, не побоятся выступить с обвинением. Он же распределяет кровельные материалы и канализационные трубы, все, что безвозмездно прислали в дар. На Сан-Антонио процветает взяточничество, а здесь это не срабатывает. На Святой Агате люди не чураются взять у него деньги, а голоса все равно отдают за меня; в их понимании это неплохая шутка. Эллис знает, на что Святой Агате его выстрел не достиг своей цели, он также в курсе, что народ за меня. Поэтому он подтасовывает список избирателей. Когда мои люди сегодня явятся на избирательный участок, они обнаружат, что не внесены в этот список. Даже некоторые из моих кандидатов были отстранены, они не могут голосовать по своему разумению. Им так и сказали, извините, мол, но вы не сможете принять участие в выборах. Знаете, кого он включил в список? Ни за что не догадаетесь, друг мой! Мертвецов. Тех, кто давно уже умер. Так что, в правительство выбирают мертвые души.

— Но как ему это удалось? Неужели члены вашей партии не просмотрели избирательные списки перед выборами?

Минога криво усмехается.

— Тут вам не Канада, дружок. И не Британия. Здесь не существуют общепринятые правила, они попросту не применимы. Однако я собираюсь сделать то, что сделали бы милые канадцы. Я представлю результаты выборов в Суд и потребую переголосования. Я собираюсь потребовать, чтобы расследование вела независимая следственная комиссия. — Он коротко смеется. — Друг мой, итоги будут теми же самыми. Только это займет больше времени.

— Тогда зачем же начинать?

— Начинать?

— Если все так отвратительно, как вы рассказываете, и так безнадежно, то к чему лишние и бесполезные телодвижения?

Минога застывает в поисках ответа. Ренни слегка тормошит его.

— Вы правы, это кажется нелогичной и бесполезной тратой времени. Но именно поэтому вы и поступаете так, а не иначе, вопреки всем законам логики. Вы поступаете так, потому что все в один голос заявляют, что это невозможно, что бороться бесполезно. Они не могут даже представить иной ход событий. Это мой долг представлять его, и они знают, что если хоть один человек усомнится в заведенном порядке, вернее в беспорядке вещей, то для них это может оказаться очень опасным. Вот так то, друг мой, — Минога порывается сказать что-то еще, но тут раздаются крики из-за двери, матросы привстают посмотреть в чем дело, очень быстро собирается кучка любопытных.

Ренни тоже встает, пытаясь разглядеть, что происходит. Она видит Лору. Та ведет Эльву, поддерживая ее, у Эльвы закрыты глаза, она беззвучно рыдает. Ее майка, украшенная надписью «Принц Мира», вся в красных пятнах, на лице кровавые ссадины.

Лора сидит за столом, согнутая нога лежит на другом колене. Перед ней порция рома с лаймом и полный бокал кубиков льда. На столе — белый эмалированный тазик, вода в нем покраснела от крови. Эльва сидит рядом, она все еще плачет, уткнув голову в колени. Лора смывает со старухи кровь голубым гостиничным полотенцем.

— Может, ее уложить в постель? — спрашивает она у Ренни.

— Да что случилось, может объясните наконец? — не выдерживает Ренни.