Камень любви - Валентина Мельникова (2014)

— Не от этого, — насупился Сева. — Люся говорит: «Давай колупнем?» Я говорю: «Давай!» Колупнули палкой, а тут пласт земли как отвалится! Домовину прям наполовину стало видно, а рядом еще одна, та из досок и почти разрушенная. Мы ее тронули слегка, а из нее кости посыпались. Череп, вернее, фрагменты черепа, прямо под ноги свалились. Люська взвизгнула и отскочила. Я давай над ней смеяться. И тут видим: из кустов поднимается что-то огромное, черное и как завопит! Как в трубу! Гулко так, громко: «Ух! Ух!» Два глаза у него… Желтые, круглые! Без зрачков. Вот тогда Люська и заорала! Правда, не вру! Жуткие глаза! С блюдце! И как ломанет это черное через кусты вверх по откосу! Земля сверху посыпалась, значит, не дух то был, а кто-то живой. Я сначала подумал: медведь! Или лось! Но глаза… Таких не бывает!

Сева замолчал и обвел всех виноватым взглядом.

— Кто знал, что так получится!

— Да-а! — протянул Борис. — И духов вспомнили. Не зря говорят: «У страха глаза велики!»

— Я не вру! — Сева вскочил на ноги. — Я в тайге вырос. У меня отец — охотник. Я знаю, как медведь с перепугу орет, когда удирает, и как сохатый… Только шум стоит. Деревья трещат. А тут ни кусты, ни деревья особо не шелохнулись, но кто-то большой убегал. Земля сильно сыпалась из-под ног. И камни — шлеп-шлеп!

— Вот бы вас шлеп-шлеп, да по одному месту, — сказал устало Анатолий. — Я ведь за вас, придурков, головой отвечаю. Перед родителями вашими, перед папами и мамами. А вы? Там колупнете, здесь… Что вы полезли к этой домовине? Утра не дождались бы? Боялись, что кто-то раньше найдет? Ну, как вас после этого называть? И что прикажешь делать теперь? В шею гнать за самовольство? Так я мигом!

— Извините, Анатолий Георгиевич, — Сева умоляюще посмотрел на него. — Мы больше никогда… Честное слово.

Опустив голову, пробормотал:

— Мы вправду испугались, что другие домовину найдут. Люся предлагала ее ветками замаскировать, а утром уже всем объявить. Но не успели!..

— Извините… Испугались… — передразнил его Анатолий. — Три дня будете на пару с Людмилой дежурить по кухне. Это вам в наказание. И на раскоп — ни ногой! Тем более лезть без разрешения в овраг. Узнаю, оба вылетите из экспедиции, как из рогатки! Понял, герой? А за домовину, — он неожиданно улыбнулся, — если ничего не перепутали, конечно, получите по банке сгущенки.

— Ну, Сева, — рассмеялся Борис и хлопнул студента по плечу. — Ты теперь у нас дважды герой. А нарядам радоваться надо! Солдат при кухне — сытый солдат!

— Я — не солдат, — нахмурился Сева. — Я — историк.

— Иди, историк, спать, завтра в шесть вставать. — Анатолий посмотрел на часы. — Нет, уже сегодня. Первый час пошел!

Сева удрученно вздохнул, буркнул: «Спокойной ночи!» и направился к одной из армейских палаток.

— Что думаете по этому поводу? — Анатолий обвел всех тяжелым взглядом.

— Медведь? Сохатый? — Борис покачал головой. — Откуда? Это, — он махнул рукой в сторону бора, — лесом трудно назвать. Насквозь просматривается. Но не дух же лесной там на самом деле шалил?! Ерунда какая-то!

— Может, кто-то из своих подшутил? — подал голос Пал Палыч. — А потом сбежал?

— Он что, их специально караулил? Скажешь еще, и домовину подсунул? — усмехнулся Анатолий. — И обвал устроил? Ребята не врут. Но кости, череп… В сумерках бывалому человеку мертвые с косами привидятся, а тут пацанье зеленое.

Он поднялся на ноги.

— Нет, чует мое сердце, неспроста все это! — и обратился к завхозу: — Пал Палыч, приготовь быстро палатку и спальник. И свой фонарь одолжи. Пойду подежурю возле той домовины. Вдруг кто вернется?

— Толик, ты в своем уме? — всплеснула руками Ольга Львовна. — Никуда эта домовина не денется.

Борис тоже встал из-за стола.

— Отдыхай уже! Выспись нормально! Мы с Евой подежурим. У меня и оружие есть. — Он вытащил из-за пояса брюк пистолет. — Боевой, не то что твоя пукалка!

Анатолий посмотрел на него долгим взглядом.