Холодное блюдо мести - Лариса Шкатула (2006)

— А я и не скрываю.

— Ладно. Показывай, где твой задержанный.

— Так нету его, — опустил голову Шестериков.

— Как нету? — удивился Федор. — Хочешь сказать, устроил нам холостой пробег?

— Да, понимаешь, тут псу тоже отравы досталось. И пока я помогал Наташе зайти с ним в дом, дверь придержал, то да се, этот и сбежал.

— Много времени затратил на то да се, — съехидничал Михайловский, отдавая своим коллегам пакет с пистолетом. — Сегодня у нас улика есть, а подозреваемого нет.

— И вы не поедете за ним? — удивился Шестериков.

— На чем? На этой старой колымаге? — спросил Федор. — Это тебе не боевик, а суровая действительность. Насколько я знаю, у него такая навороченная иномарка… Даже в Москве не у всех ментов служебные «мерседесы», а о нас и говорить нечего.

Оперативники пошли со двора, кажется, не слишком расстроенные, а Михайловский остался с Маратом.

Наташа опять вышла из дома, кутаясь в пальто, и отдала куртку Шестерикову:

— Надень, а то простудишься. — Потом обратилась к Федору: — Протокол будешь составлять?

— А как же без протокола? — ответил вопросом тот. — Или жалко менту поганому винишка налить?

— А ты откуда знаешь про вино?

— Дедукция. — Федор поднял кверху палец и крикнул в темноту: — Ребята, не ждите меня, я с Шестериковым подъеду! А пока со свидетелей показания сниму.

— «И выпью заодно», — подколола его Наталья.

— А ты жадная, — улыбнулся Михайловский. — Подумай как следует, Шестериков, прежде чем жениться на ней.

— Не жадная, а хозяйственная, — поправил Марат, обнимая Наташу за плечи. Так естественно, будто имел на это право.

И Наташа даже не подумала отстраниться.

Глава 21

Обычно я не изображаю страуса, пряча от неприятностей голову в песок, так что вечером я первым делом позвонила Ольге и сказала, что больше не провожу вместе с ней никаких расследований, потому что дала слово мужу. Я ожидала, что подруга обидится или съехидничает насчет утерянной свободы, но она только задумчиво проговорила:

— Что ж, может, он и прав… Я тоже, пожалуй, отойду от дел. Вот только выясню последнее. То, что не дает мне покоя.

У меня зачесался язык спросить, что же это такое, но, опасаясь насмешки, я промолчала и, пожелав подруге удачи, перевела разговор на ее здоровье.

— А что мне сделается? — легкомысленно отозвалась она.

— Как это — что? А не подскажешь, кого я сегодня к врачу водила?

— Два сапога — пара! — не удержавшись, прокомментировал Сергей, который до этого вроде внимательно читал газету.

— А ты не подслушивай, — сказала я, прикрыв трубку.

— Ты с мужем препираешься или со мной говоришь? — поинтересовалась Ольга.

— А он считает, что мы с тобой похожи, обе чокнутые.

— Я такое не говорил! — крикнул Сергей, чтобы и Оля услышала. — Но то, что обе слишком самостоятельные, — однозначно. Нет, женщине лучше сидеть дома и в крайнем случае ходить для развлечения по магазинам и фитнес-клубам.

Мне захотелось огрызнуться насчет того, что одна его жена уже дома сидела, но я старалась о прошлом не говорить. Ни о Сережином, ни о своем. Мой быстрый переход от одного жениха к другому, откровенно говоря, до сих пор воспринимался мной с чувством вины.

— Алло, подруга, ты куда ушла?

— Да так, думаю, когда это мы с тобой сможем ходить в фитнес-клуб, — соврала я. Не признаваться же при Сергее, что только что думала о его бывшем сопернике.

— Зато скоро ты сможешь ходить ко мне в роддом, — неловко пошутила Ольга. — А вообще, честно признаюсь, я лежу. Кононов вставать не дает. Ругался последними словами… Хорошо, не последними, но не слишком ласковыми. Он рядом лежит, наши разговоры слушает. Грозится поставить охранника у входной двери, чтобы я не сбегала из дома… Ладно, подруга, закрываем свое бюро частного сыска… Алексей обрадовался. Говорит, наконец услышал от меня разумную речь.