Поцелуй небес - Людмила Бояджиева, Ольга Арсеньева

Почему Вика так любила приносить свои новости именно сюда, в полутемную комнату и наблюдать за реакцией на выразительном старом лице? Августа никогда не оставалась равнодушной к Викиным сообщениям, даже если все сводилось к простому: "А я сказала…", "а он сказал…" и внимательно анализировала полученную информацию с вдумчивостью гадалки. Теперь-то, действительно, было что послушать. Августа Фридриховна была серьезно озабочена, поскольку сбивчивый и взволнованный рассказ Вики лишь подтверждал очевидное – девочка влюбилась. Причем избранником Виктории стал актер. И правда, в кого же влюбляться девушке, как не в волоокого тенора, к тому же лихо танцующего и восклицающего, пав на колено: "Я люблю Вас, графиня! Люблю всей душой! До самой моей смерти!""

Костя Великовский прибыл в театр осенью по распределению из Киевского института. Он был весел, простодушен, общителен, остроумен, соответствуя амплуа комического героя и сразу же стал любимцем всего коллектива. Костино искрящееся жизнелюбие, правдивые ясные глаза, спокойная доброжелательность в закулисных конфликтах, уважительное, но не подобострастное отношение к начальству и, наконец, отличная, хотя и коренастая фигура, очаровавшая портных, (надорванных непосильной задачей при помощи одного лишь фрака убавить солисту 30 кг веса) снискали новичку всеобщую симпатию.

Катя, готовившая с Костей сцены в "Сильве", однажды пригласила Вику на репетицию для отработки французских реплик, которыми так и сыпал дурашливый Костин герой. Они работали в репетиционном зале, где за роялем сидел сам Борис Самуиллович – склочный до маразма концертмейстер, – а на помосте, возле трех стульев, изображавших, видимо, козетку или рекамье, мельтешил раскрасневшийся мальчишка в джинсах и футболке.

– Вот здесь я перехожу с последнего такта к куплету, перехватываю Катю и начинаю петь… – объяснял Костя мизансцену.

– Константин Борисович, на минутку отвлекись, я тебе учительницу привела! – Катя подтолкнула Вику вперед, а парень, отерев локтем мокрый лоб, уставился на девицу и вдруг, шаркнув ногой, грациозно склонился в поклоне.

– При такой стойке джентльмена, дама ручку к поцелую должна протянуть, – проинструктировала Катя, но Вика ограничилась протянутой "корабликом" ладошкой.

– Спасибо, что проявили внимание, мадмуазель. Одну минуту – я мигом переоденусь и начну демонстрировать свои недюжинные способности. – Костя минут через пять вернулся, а через полчаса они уже хохотали, будто были знакомы с детского сада. Вика почему-то ничуть не смущаясь диктовала парню нужные фразы и терпеливо поправляла произношение. Ученик оказался на редкость способным – быстро схватывал информацию, придавая своей речи комедийно-парижский шарм и требовал перевода все новых и новых выражений.

– Зачем это тебе? На гастроли в "Мулен Руж" пригласили? поинтересовался Борис Самуиллович.

– Да нет, работаю по системе Станиславского, изучаю среду, постигаю суть изображаемого характера. Вот послушайте, как, оказывается это надо произносить: "Merei beancoup, pour cet rende-vons, madmuasell!" Означает всего лишь "благодарю за свидание, барышня!", а звучит прелестно! Клубника и фиалки – так Елисейскими полями и веет! – Костя с мольбой посмотрел на Вику:

– Возьмите меня в ученики mon anfan, я так нуждаюсь в знаниях!