Сердце ангела - Людмила Бояджиева (1998)

— Можно, я вручу свою штуковину первым? Мне не удалось соригинальничать — что делать, если в такую рань был открыт лишь магазин старьевщика и выставочный зал мэрии, где проходил рождественский вернисаж.

— Так шуба с витрины?

Флавин неопределенно пожал плечами:

— Могу лишь поклясться, что я её не украл. А вот эта вещица понравилась мне из-за надписи. — Он протянул Вите толстое серебряное кольцо величиной с ободок винного фужера. Кольцо стояло на четырех львиных лапках, выделанных ювелиром с превеликой тщательностью — даже загнутые коготки и шерстинки выглядели как настоящие.

— Думаю, подставке не менее двухсот лет. Но самое интересное гравировка по кольцу, — Fiat lux vita! «Да будет свет жизни». Или, вернее, «да будет светла жизнь Виты!»

— Здорово! А для чего сделана эта подставка? — Вита сосредоточенно крутила вещицу в руке.

— Думаю, для чего-то круглого. Продавец клялся мне, что к ней прилагался шар из горного хрусталя, которым пользовались гадалки и ясновидцы. Но его украли. Возможно, мы подберем подходящую по размеру вазу.

— Погоди! — Вита скрылась в спальне, а когда вернулась, на её ладони переливался радужным светом прозрачный шар. — Может, это как раз подойдет?

Шар лег в серебряный обруч удобно и прочно. Крису даже послышался вздох облегчения, с которым этот магический предмет занял свое привычное место.

— Вита, мы вместе проделали чудесный фокус… — Растерялся Флавин. Ведь это не могло случиться просто так, без всякого смысла… Я среди прочего хлама выбираю именно эту штуковину, а ты, летя, как сомнамбула, по незнакомому городу, находишь лавку, где затерялась её тоскующая в разлуке половина! И ведь это не какой-нибудь забавный приборчик, который принято дарить, — телефон, миксер, массажер… Ты знаешь, что мы с тобой выискали, девочка?

— Догадываюсь. Если всмотреться в глубину шара, можно увидеть то, что происходит далеко-далеко, например, Хью Бранта. Особенно, в рождественскую ночь! Крис, ты же наверняка можешь разглядеть в нем будущее!

Он не ответил, не отрывая взгляд от шара, в котором трепетали, преломляясь и собираясь в огненные искры, язычки свечей.

— Что ты там видишь? — насторожилась Вита, следя за изменением лица Флавина: казалось, он уходил все дальше, в таинственное, в глубины неведомого.

— Я… вижу… вижу… Там древний фолиант, а в нем ясно сказано, что у тебя подгорела индейка, но внутри осталась жесткой, — оживился Крис, стряхивая наваждение — глубины шара притягивали взгляд, как бездонная пропасть или конус опасного водоворота.

— Ох, я и забыла! — спохватилась Вита. Величественным жестом Флавин остановил её порыв:

— Коронное блюдо праздничного стола выносит генеральный волшебник.

Подвязавшись полотенцем, как заправский гарсон, он направился к плите и достал жаровню со шкварчащей, ароматной птицей. Вилка легко вошла в брызнувшее соком мясо.

Они вместе разделали приготовленную со всякими премудростями индейку и успели сжевать по кусочку, когда Крис, посмотрев на часы, подал Виталии шубу.

— Прошу составить мне компанию на капитанском мостике, леди. — Вита подчинилась, не задавая вопросов, и вскоре они стояли на носу баржи, осматривая полночное снежное царство. Город не спал: люди собирались на площади перед собором, где светилась огнями большая елка. Над крышами домов взлетали пестрые фейерверки.

С последним ударом часов на колокольне загудел колокол и тотчас же погасли огни, освещавшие собор и площадь. Исчезла в темноте нарядная елка. Лишь три луча мощных прожекторов сошлись над куполом, образуя сияющий круг. Из невидимых динамиков торжественно зазвучала рождественская месса.

— Теперь смотри внимательно вон туда! — Обняв Виту, Флавин направил её взгляд к светящемуся над собором ореолу.

— Ангел! Крис, я вижу летящего Ангела! Господи, все видят его слышишь, толпа кричит от восторга… Нет, — они молятся! — Вита с восторгом прижалась к Ффлавину.