Ядовитый цветок - Людмила Бояджиева (1998)

— Возможно, и о нас когда-нибудь напишут книгу. — Сказал Дастин, присев рядом с Сандрой. — Только я бы предпочел объективное научное исследование, развенчивающее страшный миф.

— А мне больше нравятся сентиментальные романы, завершающиеся колокольным звоном, как рождественские истории. — Задумчиво произнесла Сандра, глядя в огонь. Вдруг она почувствовала, как руки Дастина коснулись её шеи. Склонившись, он бережно запрокинул её голову, держа в ладонях, как драгоценный сосуд, и прильнул к губам. Сандра задохнулась, подхваченная смерчем неведомых чувств. Она не могла объяснить себе, что значил для неё этот первый настоящий поцелуй. Но все изменилось — мир Сандры стал иным, и она ни за что не хотела бы вернуться в прежний.

В середине декабря Дастин объявил Самуилу Шольцу о намерении жениться на Сандре.

— Насколько я понимаю, именно у вас я должен просить руки этой чудесной девушки. — Сказал Дастин, оставшись наедине с Самуилом. — Я понимаю ваши опасения, уважаемый мистер Шольц. Все произошло слишком быстро. Сандра — не обычная девушка. К тому же она очень богата. В качестве контраргумента могу привести только один — свое чувство, вспыхнувшее неожиданно для меня самого… — Дастин усмехнулся, заметив ироническую улыбку Шольца. — И, кроме того, я готов подписать документ, в котором отказываюсь от каких-либо прав на собственность с жены до тех пор, пока оба — вы и Сандра, не подарите мне свое доверие.

— Разве Сандра сомневается в мотивах вашей внезапной влюбленности? Поднял брови Сэм.

— Ах, вы же хорошо знаете эту девушку. Сандра — непрактичное дитя, ничего не смыслящая в делах и бумагах… Признаться, я тоже думал, что она будет лакомым кусочком для любого искателя богатых наследниц. Мы должны позаботиться о её будущем, Самуил. Вы и я.

Сандра сияла — они планировали пожениться в начале Нового года и уже подробно обсудили план свадебного путешествия.

С болью в сердце Самуил решил развеять её иллюзии, заставить взглянуть трезво на собственную неполноценность и совершенно иллюзорное богатство. Он очень боялся, что не сумеет защитить от наглого и дерзкого противника, окажись таковой в положении её мужа.

— Девочка, поверь мне, меньше всего на свете мне хочется омрачать твою радость. — Они сидели в гостиной, в теплом свете ламп, напоминавшем о прежнем домашнем уюте, вечеринках и семейных торжествах. — Пожалуйста, не смотри так враждебно, я твой единственный преданный друг и, к тому же, осторожный, старый еврей.

— Не надо так говорить, Сэм! Я ценю твою преданность, но боюсь гнусных подозрений. Дастина тоже беспокоят твои сомнения. Я знаю, о чем ты хочешь напомнить мне — мы слишком мало знаем мистера Мориса и я далеко не идеальная партия для красивого и талантливого мужчины. Но чтобы почувствовать сердечное влечение и то, что называют близостью душ, не нужны годы…

Самуил вздохнул — ему трудно будет просить об осторожности и осмотрительности эту неопытную девочку, изучавшую жизнь по романтическим книжкам и, конечно же, влюбившуюся со всей пылкостью в юного плейбоя. Он подсел поближе к Сандре и примирительно пожал её руку.

— Попытаемся здраво проанализировать ситуацию. Извини, мне придется быть резким и даже жестоким… Я, конечно же, разузнал о твоем новом приятеле кое-что. Три года назад его с треском выгнали из редакции «Ironical Reader» за резкую статью о постановке молодого режиссера.

— Я знаю! Дастин терпеть не может, когда гомики вовсю распоясываются на сцене или на экране. Этот режиссер был самым поганым, воинственным геем. — Пылко возразила Сандра.

— Допустим… Мистер Морис действительно окончил университет и считался неплохим журналистом. Однако, своей карьерой он обязан некой голливудской звездочке, весьма неравнодушной к молодым красавчикам.