Полтора килограмма - Наталья Никитина (2016)

на Уолл-стрит на выгодных условиях. И в шестьдесят седьмом году я переехал на Манхэттен. Хелен с

Джимом остались в Бостоне, ее мама была нездорова, а Джим не хотел менять школу. В Нью-Йорке

началась новая жизнь, полная куража, адреналина и бессонных ночей. Самые влиятельные лица города

хотели, чтоб я представлял их интересы на рынке ценных бумаг. И я согласился работать на одного из них.

– Как вы заработали свой первый миллион?

– Просто рационально распорядился своими сбережениями и получил тройную прибыль, которую

вложил в еще один пакет акций. Четвертая сделка и принесла мне официальный первый миллион.

Я решил не озвучивать тот постыдный факт своей биографии, о котором знала только Хелен. Как я уже

говорил выше, в те годы, являясь доверенным лицом некоторых весьма обеспеченных лиц, я имел право

совершать операции с финансовыми бумагами от их лица, брать на это необходимые средства с их счетов.

Один из доверителей после серьезной операции находился в коме, чем я и не преминул воспользоваться.

Руки мои дрожали, я потел и не спал пару ночей, прежде чем решился на это преступление. В итоге я всё же

взял с его счета двести тысяч долларов на приобретение акций на свое имя. Четыре дня я не спал и

практически не ел, пугая своих близких болезненной бледностью и нервозностью. Наконец нервы мои

сдали, и я, упустив еще прирост на добрых сто сорок тысяч, положил-таки занимаемую сумму на счет их

законного владельца. Вернувшись к делам, он даже не заметил этих манипуляций. А у меня появился

собственный капитал, который я в дальнейшем приумножал уже без зазрений совести.

– Как изменилась ваша жизнь в новом статусе?

– С годами я познал оглушительное, тотальное одиночество, какое бывает только на вершине.

Научился замечать доведенное до совершенства лицемерие окружающих меня людей. Это горькая сторона

богатой жизни. Но есть и сладкая ее часть. Я купил хороший автомобиль и впервые познал тактильное

удовольствие от прикосновения к коже шелка дорогих рубашек. У меня появился азарт к наращиванию

собственного капитала. Анализируя развивающийся рынок, я понял, что за вендингом будущее, и первое

время закупал автоматы по продаже кофе, по изготовлению ксерокопий, а затем наладил собственное

производство. Уже позже полученную прибыль стал вкладывать в скупку акций компаний мировых лидеров.

– Не приходилось ли вам, добиваясь поставленной цели, идти по головам?

– Нет! Никогда!

– Мистер Харт, вы любите деньги?

– Люблю, – я смущенно поерзал в кресле. – Однако эта любовь не фанатична. Я не скряга. Мне

кажется, кто-то сверху посылает их мне, а потом наблюдает, потратил или нет. Если не потратил, то, выходит,

что деньги у меня еще есть и можно пока не посылать. А если не получу деньги я, то их не получит и тот, кто

работает на меня, и больницы в Африке тоже останутся без них. Мне нравится нескончаемый круговорот

купюр в природе.

– Не знала, что вы занимаетесь благотворительностью. У вас много друзей?

– Один! Но он стоит сотни друзей! К сожалению, в Америке жизнь такова, что общаться

предпочитают только с теми людьми, которые как-то могут оказаться полезными, а я неискренность за

версту чую.

– Мистер Харт, а где по-другому?

– Вот здесь, в области грудной клетки слева, у меня по-другому.

Журналистка лишь печально улыбнулась в ответ.

– И напоследок небольшой блицопрос. Кто ваш любимый художник?

– Айвазовский. Люблю море. И только он, как никто другой, мог передать реалистичность воды на

холсте.

– Любимая книга?

– Предпочтения менялись по мере взросления. В детстве роман Джека Лондона «Мартин Иден»

произвел на меня неизгладимое впечатление. Я восхищался тем, какую колоссальную работу этот человек