Бал цветов - Елена Крыжановская (2007)

— Ну, возьмём компот. Он тоже розовый, — простодушно предложил Розанчик.

— Он с фруктовым запахом, — возразил Джордано. — Они догадаются.

— Не догадаются! — запальчиво настаивал Розанчик.

Гиацинт разнял спорщиков:

— Да ладно, это не так важно. Главное, чтобы Лютеция не вздумала проверить яд и ради этого не отравила свою любимую собачку.

— Или брата, — предположил Розанчик.

— Хорошая идея, мне нравится! Может, сами испытаем? — оживился Гиацинт, прищурив один глаз и разглядывая флакон.

— Ты что!

— Ничего. Главное узнать, как этот яд действует: быстро или медленно. Как они рассчитывают?

— Спросим у Лютеции? — предложил Джордано.

— Думаешь, она знает? — усомнился Розанчик. — Скорее всего, они заказали просто надёжный, не оставляющий следов яд.

— Да, меня больше бы устроило объяснение специалиста, — сказал Гиацинт. — К тому же мы рискуем разбудить Лютецию по-настоящему. А раньше времени это будет нежелательно.

Розанчик задумался.

— Лучше всего… да вот оно, решение. Прячемся!

По коридору в сторону трёх друзей шло само решение проблемы. Но тот, в чьих руках оно находилось, шёл не один, и друзья решили подождать.

Они отошли в боковую комнату и через приоткрытую дверь наблюдали за беседой двоих людей.

— Правильно, — шепнул Гиацинт. — Я сам про него подумал. Тётя всерьёз не занималась ядами, а доктор в этом большой специалист.

Всё дело в том, что пока мальчишки обсуждали, кто бы помог им разобраться с ядом, прямо к ним счастливый случай направил доктора Пиона, придворного учёного, астронома, химика и врача.

Во дворце очень уважали доктора Пиона. Говорили, он учился в Китае при дворе самого Великого Мандарина. Он разбирался в астрономии. Заодно он составлял гороскопы придворных, и в первую очередь, самого короля Тонкошипа VII и принцесс. Король терпеть не мог магии и астрологии, но советы Пиона ценил с дипломатической точки зрения. Доктор вычислял удачное время и место для международных переговоров и соглашений, проводил химические опыты, прекрасно разбирался в искусстве врачевания, в общем, был незаменимым человеком при дворе.

Мэтр Пион имел такой же авторитет, как первый министр, и к его словам всегда прислушивались. Но это не был высушенный, как из гербария, скелет с очками на носу и заумными суждениями. Доктор был кругленький весёлый мэтр с неисчерпаемым запасом оптимизма и здравого смысла. Его квадратная докторская шапочка с кисточкой, как у всех учёных мужей, игриво съезжала набок, а круглые очки прыгали на носу с немалым риском для своей жизни, когда доктор заливался смехом. А случалось такое нередко.

Он знал множество историй про Китай и про всевозможные тайны науки, был интересным собеседником и чудесным рассказчиком. Он очень кстати попался на глаза нашим друзьям и, конечно, не смог бы отказать им в просьбе. Но они его пока что ни о чём не успели попросить.

Доктор шёл не один: рядом с ним шла сама мадемуазель Пассифлора. Они беседовали о положении дел в государстве. Приходилось подождать.

Мальчишки видели, как доктор в своём малиновом расшитом звёздами и песочными часами халате прошествовал мимо них, но не остановили, не окликнули Пиона. Ведь там была Пассифлора. Уж кому они не хотели говорить о грядущей опасности, так это ей.

— …Представьте, король отлучился как раз в такой момент, — говорил доктор. — Ведь принцессам исполняется сегодня по двадцать лет, для них это переломный возраст. Я предчувствую: скоро обе наши девочки начнут новую жизнь.

— Разумеется, я согласна с вами, — отвечала Пассифлора. Друзья услышали её глубокий мягкий голос. — Девочки очень огорчены, что отца не было на празднике, но дела… что ж поделаешь. Государственные дела.

— А вы, мадемуазель, надолго к нам? Побудьте хоть недельку! Всем надо отдыхать, даже вам.