Город грехов - Катерина Траум

— Будешь мстить? — не сдержался он, буквально купаясь в этой близости своей девочки-радуги. Так правильно. На расстоянии вдоха. Эти светлые кудри прямо перед ним. Сразу забывалось, что она не хотела его больше видеть.

Бекки вопрос предпочла проигнорировать, но едва заметная, секундная улыбочка на короткий миг осветила лицо и эту крохотную уборную. Тут же сосредоточенно нахмурила бровки, продолжая стирать кровь и стараясь не задевать кожи руками. Хотя соблазн был невероятно велик. Напряжение росло, нагревая воздух и искря вдоль побелевших от напряжения пальцев. Нервно сглотнув, Бекки как можно более невозмутимо поинтересовалась:

— Не хочешь рассказать, кто тебя так?

— Думаю, решившие отомстить за своих дружков ребята из мастерской.

Мысленно пообещал себе, что больше никогда не будет ей врать. Ни в чем. Достаточно. Если он хочет прощения — лжи между ними не место. И пусть лучше она знает все, чем снова решит, что он не думает о ее чувствах. Внезапно следующее движение Бекки вышло чуть менее аккуратным, и кончики холодных от воды пальцев скользнули в сантиметре от первого пореза.

Заккари зажмурился, сцепив зубы так, что челюсть заныла. Привычная волна отвращения разливалась под кожей от самого центра груди, тошнотворной горечью проступая во рту. Хотелось отпрянуть, не дать этому продолжаться, не давать покрытым пылью воспоминаниям завладеть им. А они уже вихрем проносились в голове, яркими кадрами. Удары, острое лезвие на плече, жгучие полосы поперек позвоночника. Снова. И снова. Тихое шипение сквозь сжатые зубы — все, что он себе позволил. Только не отпугнуть ее. Не дать вновь исчезнуть. Похрен, какую цену придется заплатить. Быть без нее еще хуже.

— Прости, — прошептала Бекки, стирая последние следы крови. Она уже свернулась и не сочилась из ран, что приносило девушке невероятное облегчение, — Так, ммм… Отомстить? За что?

— Ты правда, хочешь это знать? — поймал Заккари ее внимательный взгляд, и сердце совершило причудливый кульбит от желания дотронуться до этих закушенных от напряжения губ. Всю ненависть смыло, как холодным душем — невозможно поддаваться таким эмоциям, когда легкие разрывает от аромата печеных яблок.

— Не знаю, — вздохнула Бекки, отворачиваясь к раковине, чтобы прополоскать полотенце, — Не думаю, что мне стоит это знать. Хотя, ты любитель скрывать правду, — не удержалась она от легкого упрека и вспомнила, что не должна подпускать его так близко. Этот человек сеет хаос вокруг себя, и нельзя позволять ему затянуть в этот водоворот и ее.

А может, уже поздно…

Заккари разрывало от противоречия. С одной стороны: все сложилось, как нельзя лучше. Нужно просто поблагодарить ее за помощь, стащить из гримерной чей-нибудь свитер и уйти, оставив Бекки в покое. Не подвергать опасности, в которой она непременно будет рядом с ним — а произошедшее показало, что даже Аспид не может защититься от всех, кто желает ему зла. Но… всегда есть большое, жирное «но». И оно заключалось в том факте, что Грант попросту не мог без этой девчонки. Только сейчас, рядом с ней, он дышал полной грудью. Когда же это произошло, когда Бекки стала для него важней воздуха? Какая теперь разница. К черту все. Несмело положил руку на ее дрогнувшее плечико, но Бекки даже не обернулась, продолжая усиленно мыть руки. Что ж, придется говорить в спину.

— Прости. Я знаю, что был не прав, когда скрыл от тебя информацию о матери. Не хотел… именно того, что в итоге произошло. Да, надо было рассказать, но это могло принести еще худшие последствия для тебя. Ты бы отказалась идти, и тогда…

— Не смей, Грант, — ледяным тоном прервала его Бекки, выключая воду, — Никогда не думай, что можешь решать за меня. Ты должен был предупредить нас обеих. И тогда все бы заранее подготовились к встрече, если бы все еще хотели, чтобы она состоялась. Но не так.