Это (не) твой ребенок - Гала Григ

— Не плачь, милая. Я ведь с тобой. И люблю тебя больше жизни. Ты мое дыхание, ты моя радость. Только с тобой я могу быть счастлив. Верь мне.

Павел, осыпая ее признаниями, робко заглядывал ей в глаза. А самому хотелось прижать ее к груди и поцелуями стереть каждую слезинку с ее милого личика. Но, боясь вспугнуть девушку, он сдерживал свои порывы.

А, может быть, напрасно?!

Марина боялась шелохнуться. Она мысленно прижималась к нему и жаждала подтверждения любовного порыва. Как долго она ждала проявления его чувств. Единственный поцелуй, за который она была готова на все. В этом «все» заключался строжайший запрет брата, нарушить который она была готова, если бы…

— Но Боря. Он не рассказал мне ничего, — она нашла в себе силы сказать хоть что-то в ответ на пылкое признание Павла.

— Мариночка, я не понимаю его. Он ревнует тебя ко мне. По-другому его поведение объяснить нельзя. Но это не значит, что он вправе вмешиваться в наши отношения.

Да, появление Ольги внесло в них неясность и заставило тебя страдать. Прости. Я виноват. Должен был все сразу тебе объяснить. Но сам был настолько ошарашен ее возвращением, что не знал, как поступить.

— Она до сих пор живет у тебя?

— Да. Сегодня же сниму ей квартиру.

— Но она постоянно будет присутствовать между нами, — Марина и в самом деле повзрослела за эти дни. Она уже по-взрослому оценивала ситуацию. Ревность поселилась в ее душе.

— Ты права, малышка. Я должен расставить все точки над i. Ты веришь?

— Постараюсь.

Ну что же ты, Павел? О, Боже! Ведешь себя хуже мальчишки. Всякое перемирие между влюбленными заканчивается страстным поцелуем! Ну… хотя бы нежным. Эх, ты!

Возникло неловкое молчание. Маняша, не зная, как быть дальше, стрельнула на Павла глазами, в которых он не разглядел призыв. Она уже взялась за ручку дверцы. Павел удержал ее за локоть.

— Мы увидимся?

— Не знаю. Пойду, опаздываю.

— Я люблю тебя.

Маринка летела на крыльях. Она была счастлива, что Павел не предал ее. Нет. Но брат. Зачем он так с ней?

Глава 11

У Даши и Насти от любопытства горели глаза. В отличие от них Катя была спокойна, чем вызвала неподдельное удивление подруг. Она, как и обещала Борису, не распространялась о содружестве с ним. Поэтому была спокойна, предполагая, о чем шел разговор.

— Помирились? — на одном дыхании спросили подружки.

Марина неопределенно кивнула. Она, по обыкновению, не хотела делиться своими личными секретами. Но если от Насти с Дашей можно было отделаться этим кивком, то Катерина не удовлетворилась подобным ответом.

Между лекциями она утянула Маринку в укромный уголок, и отвязаться от нее было невозможно.

— Ну, рассказывай. Что он тебе наплел?

— Оказывается, это была его бывшая жена.

— И? — не отступала подруга.

— Да все нормально, — натиск вызывал протест, но на него не хватало решительности.

— А что скажет Борис, если узнает о встрече? Ты подумала?

— Боря сам должен был рассказать мне обо всем. Он ведь знал. — На глаза навернулись слезы.

— Успокойся, Маняша. Я тоже думаю, он не совсем прав. Но его можно понять — беспокоится о тебе, дурехе. Ты ведь чуть что — в слезы, в истерику. Соберись. И реши: оно тебе надо? Мужчина с прошлым, которое не оставляет его в покое. Хватит ли сил справиться? — Катя обняла подругу. — Хорошенько подумай.

— Ты не расскажешь брату? — голос испуганный.

— Пока, нет. Только боюсь, он сам узнает. Тогда берегись. Придется объясниться.

— Знаю, — налицо отчаяние.

— Выдержишь?

— Я попробую.

— А я помогу. Ага?

Они вернулись в аудиторию, ничего не объясняя девчонкам.

Сердечко Марины трепетало. От страха. От неуверенности. От надежды. От счастья.

* * *