— У нас есть его отпечатки? — спросила сержант свою коллегу.

— Я проверю, — ответила констебль Гидли.

Сержант Эспинелл молча вертела трекер в руках и, вероятно, обдумывала возможные сценарии. Я боролась с желанием обвинить Скотта в убийстве Уэйна, потому что по поведению сержанта было ясно, что она принимает во внимание только факты.

— Любопытная штука, — заметила она рассеянно, как бы про себя. — Никогда раньше не видела такой. Конечно, мы не можем с полной уверенностью заявлять, что это устройство было помещено под вашу машину перед смертью мистера Геддеса, но мне интересно, почему Скотт Элиас захотел отслеживать именно вас, миссис Туви?

Я пожала плечами.

— Могу только предполагать. Но он вел себя довольно по-собственнически.

— Он проявлял жестокость?

— Думаю, он несколько раз подходил к краю. Мог сжать меня сильнее, чем нужно и тому подобное. Однажды он попытался навязать мне секс силой. Но все-таки остановился.

— Он угрожал вам или вашей семье.

Я покачала головой:

— Не совсем. Прямых угроз не было.

— Вам известно о случаях домашнего насилия с его стороны?

— Брат его жены упоминал, что у Скотта тяжелый характер.

— Его жена когда-нибудь обсуждала это с вами?

— Нет.

— Что вы имеете в виду под «собственничеством»? — спросила она.

Видимо, мое лицо окаменело, потому что она наклонилась вперед и мягко сказала:

— Я верю вам, миссис Туви, но я должна разобраться, с чем именно мы имеем дело.

Я выдохнула.

— Я понимаю, как выгляжу со стороны, — сказала я. — Вы считаете меня параноиком. Думаете, я спала с богатым мужчиной, который просто не хотел, чтобы я ему изменяла, а теперь я вдруг сошла с ума и начала обвинять его в убийстве.

— Мы так не думаем, миссис Туви.

— Да, ясно, я могу поставить себя на ваше место. У меня нет никаких доказательств против Скотта Элиаса. Абсолютно ничего. Я была в том доме, но моих отпечатков не нашли. Я не могу объяснить, как это могло получиться. Просто я пришла рассказать вам правду, которую я знаю. Решайте сами, что с ней делать.

Сержант Эспинелл улыбнулась.

— Я ценю вашу помощь, — сказала она.

— Когда я познакомилась с одним человеком и попыталась разорвать наш договор со Скоттом, Скотт пробовал отговорить меня.

Сержант Эспинелл ждала, когда я продолжу.

— Я отказалась, после чего он рассказал о наших отношениях жене и детям. Всем вокруг. Он сказал, что готов потерять всех, лишь бы я осталась с ним. Тем не менее, я отказалась, и он предупредил, что если он не сможет иметь меня, то и никто другой не сможет.

— И это навело вас на мысль, что он узнал об Уэйне и решил положить этому конец.

— Совершенно верно, — сказала я.

Сержант Эспинелл выдохнула.

— Очень интересная версия, — сказала она.

— Вы думаете, я все придумала?

— Я этого не говорила, — спокойно ответила она. — И я обещаю вам, миссис Туви, мы обязательно займемся этим. Я дам вам знать, если будет что-то интересное.

— Спасибо, — сказала я.

И все же я заметила, что ее интерес угасает.

— Есть еще кое-что. Но прежде чем я расскажу вам… просто я хочу сказать, что у меня сейчас ребенок в больнице.

— Мы знаем о несчастном случае с вашим сыном, — мягко ответила она.

— Но если бы вы учли это, если встанет вопрос о моем аресте…

Я сделала паузу, соображая, как лучше сформулировать следующую часть.

— …аресте за проституцию? — предположила она.

Я кивнула.

Она взглянула на свою коллегу. Должно быть, это был какой-то безмолвный сигнал, потому что констебль Ханна Гидли положила ручку рядом со своим блокнотом.

— Вы не нарушили закон, миссис Туви, — сказала она.

— Разве? — удивилась я.

— Это нельзя назвать проституцией. Но, пожалуйста, напомните мне еще раз, как Скотт Элиас платил за ваши встречи?