Ошибка, которую я совершила - Пола Дейли

Он был прав. Я знала больше людских секретов, чем хотела бы. Отношения врача и пациента странно интимны. Они невозможны ни в какой другой ситуации. Раньше я думала, что людей заставляет раскрываться сама ситуация — физическая боль, необходимость раздеваться перед посторонним человеком. Но с тех пор я изменила мнение. Не думаю, что мои пациенты когда-либо чувствовали себя уязвимыми. Я изо всех сил старалась успокоить их, создавала фасад приветливого, знающего врача, который разберется с их проблемами с минимум суеты. Так что нет, дело было не в этом. Закрытая дверь. Звукоизолированный кабинет. Возможность снять с себя бремя физической и душевной боли в разговоре с человеком, соблюдающим врачебную тайну. То, что они не смогут сделать больше ни с кем, за исключением, разве что, священника. Но кто сегодня доверяет духовнику?

Закончив, Генри Пичи дал мне клочок ваты и велел прижать к месту укола. Он был очень эффективным.

— Вы обслуживаете весь север Англии? — спросила я, поддерживая светскую беседу. — Поэтому вы здесь только по вторникам и средам?

— Нет. Я работаю только два дня в неделю.

Должно быть, я уставилась на него, потому что он спросил:

— Это странно?

Я подняла брови:

— Просто завидую. Как вам это удается? Наследство? Трастовый фонд?

Он засмеялся, и его глаза снова заискрились:

— Нет.

— Тогда как это возможно?

— Просто немного самоконтроля и решение не поддаваться всеобщему убеждению о пользе тяжелого труда. Что мы все должны работать до потери сил и тратить как можно больше денег на всякую ерунду.

— А, — сказала я, ухмыляясь, — вы из этих.

Он остановился и вопросительно посмотрел на меня:

— Из каких?

— Ну, глиняные чашки, самодельные корзинки, самодостаточность… Старые ботинки вместо горшков для растений.

Генри Пичи рассмеялся:

— Нет.

— Я знала одного такого парня. Он постоянно строил ветряные турбины из переработанных материалов, пытался жить за счет огорода и вечно сидел без гроша. У него было бы больше свободного времени, если бы он устроился работать на полставки.

Он смотрел на меня, подняв бровь. Ждал объяснений.

— Вы на него похожи, — призналась я. — Видимо, можете себе позволить. Но те, у кого есть обязанности, вынуждены работать полную неделю.

— Хорошая речь, — одобрил он, передавая мне пластырь. — Вдохновляющая.

— Спасибо.

Мгновение тишины, затем:

— У вас остались дети? Я имею ввиду. После того, что случилось с вами за границей? — мягко спросил он.

— У меня уже был ребенок. Сын. Но больше мы не пытались, потому что не могли себе позволить. — И когда он нахмурился, словно ставил мои слова под сомнение, объяснила: — У нас не было туристической страховки. Мой бывший обещал оформить ее, но не сделал. Пришлось заплатить за больницу кредиткой, и я все еще погашаю долги. Ну, и были другие причины. Итак, — сказала я решительно, пытаясь изменить настрой беседы, — за несколько минут вы узнали обо мне все, что вам было необходимо.

Он задержал на мне свой взгляд, и вот оно снова — толчок взаимного притяжения.

— Надеюсь, не все.

ГЛАВА 9

Вечером того же дня мы с Джорджем устроили пикник в саду. Я купила кое-что из закусок: банку хумуса по сниженной цене, немного вяленого мяса местного производства (со скидкой), огурец и багет, немного помятый, но зато всего за десять пенсов.

Со стороны все выглядело идеально. Дневная жара спадала. Довольный Джордж жевал острую говядину, его школьная рубашка-поло была испачкана пятнами травы, а на воротнике возле шеи красовалось желтое пятно от солнцезащитного крема.

Я слушала, как Селия с Деннисом возятся в своем саду. Деннис что-то тихо насвистывал, а Селия болтала за двоих, периодически говоря: «А теперь, Деннис, послушай меня внимательно», когда ей нужно было донести до него что-то важное.