Мой новый босс - Юля Белова

— Да в принципе неплохо, спасибо. Она с семьёй ездила в круиз, ну и приболела. Вернее, они все там заболели, но, слава Богу, вроде ничего серьёзного.

— Хорошо. Привет передавай, пусть выздоравливает. Я ей книжку принёс, которую обещал, передай, пожалуйста.

— Передам. Это директор моего офиса, — поясняет Сурганов мне. — Они учились вместе.

Мы заказываем еду и разговариваем о вещах, не касающихся завода — о курсе, о перестановках в правительстве, о целевых программах и прочем. Вернее, говорят мужчины, а я помалкиваю. Замечаю на себе короткие заинтересованные взгляды Тимура Сергеевича. Кажется, он не понимает, с чего бы секретарша Большакова оказалась за этим столом. Даже если она любовница Рыкова, всё равно это странно.

Постепенно разговор переходит на наш завод.

— Рома, — говорит Сурганов, чуть усмехаясь, — ну а зачем мне вообще твоё предприятие покупать, если Большаков, как ты говоришь, его убил? В чём смысл?

Рыков пожимает плечами и смотрит на меня.

— У нас потенциал сохраняется очень высокий. Сейчас мы переориентируемся исключительно на выпуск панели. Оборудование у нас лучшее в мире было закуплено, поэтому качество отличное, продукция не хуже итальянской или немецкой. На рынке сейчас ощутимый дефицит, из-за проблем с импортом, так что вам Тимур Сергеевич слава и львиная доля рынка. Это при условии, что Роман Григорьевич закончит реструктуризацию и вольёт инвестиции. Вернее, он уже вливает.

— Завтра, кстати на совещании я ожидаю предоставления поддержки от правительства. Ты же будешь там? — вступает Рыков.

— Буду, — кивает Сурганов. — А в цифрах вы можете мне обозначить перспективу?

Да без проблем. Я чётко и по полочкам раскладываю все циферки, усиливая эффект от описываемых возможностей.

— Впрочем, есть и другой путь, — говорю я. — Можно сохранить производство мебельных комплектов. Это даже ещё интереснее, но требует больших вложений для расширения ассортимента. Зато вы не сокращаете, а увеличиваете рабочие места, что сейчас очень важно. За это вас похвалит президент, а правительство предоставит дополнительное финансирование по госпрограмме поддержки бизнеса. Потратив немного времени и чуть больше денег, мы можем полностью занять освободившуюся после ухода ИКЕА нишу, а это сто двадцать три миллиарда в год. Технологические возможности для этого у нас очень хорошие. Как вам такое?

— Другой путь мы пока рассматривать не будем, — говорит Рыков с улыбкой, но в его глазах я вижу настоящую сталь.

— Слушай, — отвечает ему Сурганов, — а могу я купить только Дашу, а предприятие оставить тебе?

Чего?! Это могло бы быть дурной шуткой, но он говорит очень серьёзно, и даже не глядя на меня.

— Или, для того, чтобы приобрести её, мне придётся покупать весь завод?

— Прошу прощения, — спокойно говорю я, хотя даётся мне это нелегко. — Я отойду не надолго.

Я встаю и иду в туалет. Какого хрена! Это что вообще такое! Это он меня специально что ли наряжал, чтобы под Тимура подложить? Это вот реально ни капельки не смешно сейчас. Нет, нет и нет! Это ерунда какая-то, полный бред. Это, должно быть, юмор такой у магнатов… Я долго стою перед зеркалом, но в конце концов выхожу из туалета. Не могу же я здесь век торчать.

Я делаю несколько шагов и натыкаюсь на Сурганова. Я останавливаюсь, а он подступает и нависает надо мной, склоняя голову. От него пахнет опасностью, и никакой самый дорогой парфюм не в состоянии это скрыть.

— Я тебе сейчас вопрос задам, ты только ответь на него ясно и чётко.

Его тёмные холодные глаза ничего не выражают и смотрят в упор. Мне становится не по себе, а по спине пробегает холодок.

— У тебя с Рыковым есть что-то? Ну, как это говорится, отношения.

— Да что вы вообще себе позволяете? Вы в уме? Ваше-то какое дело?

— Да ты не бойся, говори как есть, это ни на что не повлияет, только на цену.

— Пропустите, мне пройти надо.