Долина кукол - Жаклин Сьюзан (2018)

– Согласна. Я имела в виду обычную больницу – вроде «Маунт Синай» или «Докторз». Там ты от таблеток отвыкнешь, поживешь размеренной жизнью…

– Нет. Пусти меня к себе. Я буду себя хорошо вести. Никаких таблеток, клянусь.

Энн уже слышала эти клятвы, но пообещала подумать. Уйдя от Нили, она связалась по телефону c ее врачом. Тот казался крайне озабоченным состоянием Нили. Он согласился, что несколько недель в больнице не повредят, но это не решит проблемы. Нили нуждается в экстренной помощи психиатров.

И в ту же ночь Нили исчезла. Возможно, она боялась принудительной госпитализации. Никто ничего не знал. У нее было более ста тысяч долларов, но она тратила деньги в таком темпе, что и этой суммы ей просто не могло хватить надолго. Она вынырнула в Лондоне, и английская пресса поместила отчеты о ее прибытии на первую полосу и c восторгом ее приветствовала. Она посещала приемы и прямо-таки блаженствовала в лучах собственной славы. Была назначена дата ее выступления в «Палладиуме», но в последний момент концерт был отменен. Потом внезапно появились сообщения о ее деяниях в Испании. Она, похоже, обосновалась там. Она снялась в фильме – предпрокатная реклама была на высшем уровне, но на экраны фильм так и не вышел. Со временем ее имя постепенно перестали упоминать в новостях. Письма Энн возвращались со штампом «Адресат неизвестен». Нили исчезла.

Дженнифер

1960 год

Дженнифер прилетела в Нью-Йорк в конце ноября без всякой помпы. Ее звонок застал Энн совершенно врасплох.

– Я должна повидать тебя, – взволнованно сказала Дженнифер. – Я остановилась в «Шерри».

– Немедленно выезжаю. У тебя неприятности?

– Нет, все просто замечательно – божественно! Энн, я прочла, что Кевин продает компанию. Когда свадьба?

– Мы наметили на пятнадцатое февраля.

– Чудесно. Может быть, сразу две сыграем.

– Да, конечно, мы… Джен, что… что ты сказала?

– Приезжай-ка скорее. Не забудь, я ведь из отеля звоню.

Дженнифер еле дождалась, когда приехала Энн.

– И сэндвичи, и кока-кола давно готовы. Мы можем поболтать вволю, как в старину. Время у тебя есть?

– Целый день. Джен, кто он? Скажи же!

Глаза Дженнифер сияли.

– Ой, Энн, я так счастлива! Меня даже не волнует, что в следующую пятницу мне стукнет сорок. Месячные у меня еще не прекратились, так что я все еще могу иметь детей… в общем, теперь сорок лет уже роли не играют.

Сорок! От этого слова Энн как током ударило. Дженнифер сорок! Выглядела она великолепно. Энн вспомнила, как считала сорокалетнюю Хелен Лоусон старухой, вспомнила и мать, высохшую как щепка к сорока двум. Но Дженнифер сохранила и неподражаемую фигуру, и тугую кожу. Она выглядела на двадцать пять.

– Помнишь, я была на большом приеме республиканцев в Вашингтоне, перед самым съездом? – спросила Дженнифер.

Энн усмехнулась:

– Еще бы! Кевин клянется, что победа демократов – твоих рук дело.

Дженнифер тоже усмехнулась:

– Вообще-то, я там делала рекламу для студии. Я была для них готова на все, после того как они избавили меня от Клода. Это им влетело в копеечку, но они пошли на это. – Ее передернуло. – Я досыта нахлебалась его диктата. Я была для него только куском мяса, который можно выгодно продать. Не скажу, чтобы для студии я была чем-то иным, но они, по крайней мере, ведут себя пристойно. Даже делают вид, будто у меня есть талант.

Она откровенно расхохоталась.

– Кончай, Джен, – в последней картине ты здорово сыграла.

– И мне казалось, что я там неплохо смотрюсь. Это была моя первая серьезная роль. Но картина повсюду сходит c экранов.

– Это ничего не значит. Даже у самых великих звезд иногда бывают фильмы c плохим прокатом. В октябрьской статистике ты была на третьем месте по сборам.

Дженнифер пожала плечами: