Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

Две старухи, стоявшие чуть поодаль, отвернулись и зашептались. После чего, отлучившись на какое-то время в дом, они вынесли на деревянном подносе два пирожка и простой глиняный кувшин с ягодным вином. И тут же мужчины, выстроившись в круг, повторили слово «Горменгаст» семьдесят семь раз. А дети затеяли радостную беготню. Однако, подумала госпожа Слэгг, пора бы и к делу. Дело не заставило себя ждать – к няньке подошла молодая женщина и сообщила, что несколько дней назад у нее родился ребенок, но он умер спустя несколько часов, так что... Но она сильная, и хорошо себя чувствует, так что если она подходит сударыне, то готова идти в замок прямо сейчас... Нянюшка внимательно посмотрела на претендентку в кормилицы – на вид чуть больше двадцати, хорошо сложена, красота уже начала увядать, но в глазах еще сохранились остатки девичьего задора. В руках женщина держала корзинку – по-видимому, она была уверена, что ее предложение будет принято. Нянюшка собралась было задать несколько имеющих отношение к делу вопросов, но старухи, подавшие хлеб и ягодное вино, которые она тоже опустила в корзинку, не дали ей этого сделать. Нянюшка и сама не заметила, как направилась вместе с выбранной кормилицей обратно. Однако, пройдя с десяток шагов, тревожно оглянулась назад и остановилась: а правильно ли она поступила, не посмотрев всех кандидаток? Тем более что она даже не смогла и выбрать...

КИДА

Жители предместья снова уселись за столы – продолжать прерванную приходом гостьи «оттуда» трапезу. Теперь госпожа Слэгг не представляла для них интереса. Нянюшка искоса посматривала на свою спутницу – молчит все время, но это похвально. И идет ровно, не волочит ноги – вдвойне хорошо, значит, здорова. Женщина была закутана в обычное для жителей бедняцких кварталов длинное серое платье, подпоясана куском веревки. Нянюшка разительно отличалась от нее своим черным сатиновым платьем, черными ботами, чулками и перчатками. Едва только обе женщины приблизились к темному проему ворот, где-то поблизости раздался странный сдавленный звук – будто кого-то душили. Госпожа Слэгг испуганно вздрогнула и инстинктивно схватила девушку за руку. Старуха посмотрела назад – столы с ужинающими остались далеко позади. Но тут же ей показалось, что метрах в десяти стоит человек. Стоит и не шелохнется, точно готовится прыгнуть. Неужели нечисть какая?

Однако странный звук, как оказалось, нисколько не испугал спутницу госпожи Слэгг. Бросив на старуху удивленный взгляд, она слегка подтолкнула ее в сторону ворот – дескать, нечего здесь стоять.

Когда они уже ступили на обсаженную акациями дорогу, нянюшка все-таки не удержалась и спросила:

– Что там такое было?

– Ничего, ничего особенного, – последовал тихий ответ.

Вскоре обе женщины уже оказались у дверей жилого крыла замка, из которых госпожа Слэгг вышла где-то час назад. И вдруг нянюшка вспомнила – она же ничего не знает об избраннице.

– Как тебя зовут, красавица? – поинтересовалась нянька.

– Кида, – ответила та.

– Ну вот, Кида, иди за мной, не обращай ни на что внимания, и я проведу тебя к малышу. Я сама покажу тебе его. Он лежит у окна в моей комнате. – После чего старуха перешла на доверительный шепот. – Ты знаешь, дочка, у меня такая маленькая комната. Конечно, я могу позволить себе комнату и побольше – ее сиятельство не откажут мне, но мне не хочется переезжать на новое место. Знаете, в таком возрасте привыкать к новой комнате уже непросто... И потом, мне тут ближе до молодой барышни, до Фуксии...

– Может, мне стоит увидеть ее? – поинтересовалась молодая женщина.

Нянюшка даже остановилась на лестнице:

– Не знаю, милая, не знаю... Понимаешь, она такая... э-э-э... странная. Вот я, почитай, с самого рождения вожусь с ней, а все равно не знаю, что она выкинет через минуту.

– Как это? – не поняла Кида. – Матушка, о чем вы?