Титус Гроун (Горменгаст - 1) - Пик Мервин

Старший садовник медленно ходил среди цветника, разбитого у западной стены замка. Солнце только-только начинало подниматься, отбрасывая острожные лучики света на покрытые бисерной росой цветы. Утренний воздух был прохладен, и Пентекост то и дело запахивал на груди овчинную кацавейку и надвигал на лоб высокую кожаную шапку, похожие на те, что обычно носят монахи. Через плечо садовника была перекинута просторная ременная петля, на которой покачивался специальный нож для резки цветов и веток.

Пентекост на мгновение остановился и посмотрел в небо, соображая: похоже, сегодня будет отличная погода. Небо почти чистое – только на север плывет небольшое пухлое облачко, но оно определенно не дождевое... Ну что же, очень хорошо...

Тут же, у стены, росли толстенные кедры, посаженные еще дедом нынешнего хозяина замка. Еще мгновение – и лучи солнца позолотили густо-зеленые иглы деревьев.

Пентекост медленно направился между клумб с цветами, тщательно выбирая место на влажной земле, прежде чем поставить туда ногу. Кому же приятно вымокнуть в росе? По пути садовник порадовался – отличная земля, черная, жирная – сюда по осени свозят целые телеги навоза, чтобы цветы радовали их сиятельства...

Со стороны садовник не производил особо внушительного впечатления: слишком короткие ноги, несколько семенящая походка. Правда, должность старшего среди коллег все-таки наложила на него отпечаток – взгляд у Пентекоста всегда был жесткий и требовательный.

Его единственной страстью были цветы. Цветы и кустарники. Пентекост мог говорить часами на эту тему, причем вываливал на собеседника такое количество самой разнообразной информации, что у того даже голова шла кругом и ему казалось, не попал ли он в лапы ученого ботаника? Садовник знал решительно все – когда зацветает тот или иной цветок, в какой пропорции разбавить землю песком для пионов, как высадить цветы таким образом, чтобы даже самые неброские казались чудом из сказки. Кстати, на попечении Пентекоста находился еще и небольшой сад, где росли груши, яблони и другие плодовые деревья. Сад располагался на северном склоне холма. Садовник следил за деревьями со значительно меньшим рвением, нежели за цветником.

В августе месяце Фуксия с высоты своего любимого чердака могла наблюдать такую картину: Пентекост, приставив к одной из яблонь лестницу-стремянку, мягкой тряпочкой протирает созревающие яблоки, натирая их поверхность до блеска. Девочка невольно признавалась себе, что даже с высоты видно, как солнце начинает играть на наливающихся спелостью боках плодов.

Уход за яблонями давно превратился у старшего садовника в особый ритуал – закончив протирать яблоки, он медленно спускался на землю и неторопливо обходил яблони по кругу, то и дело останавливаясь и любуясь своей работой. После чего поправлял шесты-подпорки, не дававшие обломиться отягощенным плодами веткам, и переходил к следующему дереву.

Так и сегодняшний день не был исключением – утро Пентекост всегда начинал с цветника. Он наперечет знал вазы, что стояли в крестильной комнате, знал, сколько именно цветов и каких нужно срезать, чтобы каждая ваза являла собой неповторимую композицию. Наконец, срезав нужное количество цветов и аккуратно закутав их в чистое полотно, Пентекост бережно, как ребенка, понес драгоценную ношу в крестильню. Солнце еще только-только поднялся над горизонтом, в крестильной комнате царил серо-голубой полумрак, а Пентекост принялся расставлять цветы, то и дело посылая мальчика-ученика сполоснуть очередную вазу и наполнить ее водой.