Отец подруги и я - Рокси Нокс

Мы с Ростиславом Андреевичем тихонько вошли в палату и увидели Машу. Ее кожа была уже не такой бледной, а порозовела. В руке торчит иголка, через которую капает лекарство. Бедная девочка.

– Завтра сможете забрать ее домой, – сказал док. – Только нужен покой, минимум неделю.

– Хорошо.

Ростислав Андреевич достал из портмоне несколько купюр и протянул врачу. Тут засмущался и сказал: «Ну что вы…»

– Берите, берите. Вы спасли жизнь моей дочери.

И он взял, конечно.

– Поехали, Ксения.

* * *

– Куда мы едем? – спрашиваю уже в машине.

– К Токареву, этому ублюдку, который дал ей таблетки.

Едем в молчании. Не знаю, о чем говорить с мужчиной, у которого разве что слюна не капает от ярости. Страшное уже позади, но меня все равно бьет нервная дрожь. Состояние Ростислава Андреевича передалось и мне.

Что если я ошиблась и Тимур не при чем? Ведь это я дала на него наводку Машиному отцу. Знаю, на что способен Ростислав Андреевич в гневе, Каринкому бывшему тогда сильно не поздоровилось. Вдруг наломает дров?

– Сиди в машине, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Я скоро вернусь.

Ждала минут двадцать, наконец, он вышел из дома и быстрым шагом направился к машине. Когда он положил руки на руль, я заметила, что костяшки его пальцев кровоточат. Неужели он избил Тимура?

Он долго молчал, не смотря в мою сторону. Перебираю в голове варианты произошедшего – один ужаснее другого. Пусть он скорее расскажет, что произошло в доме Токаревых.

– Это не он, – наконец сказал Ростислав Андреевич.

Он завел машину и выехал на дорогу. Раздраженно посигналил пикапу, невесть откуда появившемуся слева. Пикап шарахнулся, но не посмел связываться с водителем внедорожника.

– Но кто тогда?

– Это нам придется выяснить. Но точно не Тимур. Я поговорил с его родителями. Парень не интересуется наркотиками, он спортсмен.

– А Ваши руки? – робко спрашиваю я.

Он посмотрел на сбитые костяшки пальцев и отмахнулся:

– Пустяки.

Едем некоторое время в молчании, а затем он спрашивает:

– Что за кольцо у тебя на пальце?

– Влад Востриков, ваш сотрудник подарил.

– Выкинь эту дешевку, – советует он.

-13-

У моего дома стоит полицейская машина. Сергей Гвоздецкий уже звонил и сказал, что пока ничего не нашли. Я встретил старого знакомого, ныне прокурора, возле бассейна, где он давал распоряжения своим ребятам.

– Ну что, Сергей, признался кто-нибудь? – спрашиваю, пожав ему руку.

– Все чисты. Ребята каждого проверили – ничего. Сигареты, вайпы, пиво – все это в большом количестве. Но запрещенных веществ ни у кого не обнаружили.

– Но кто-то же ей дал? Ищите везде, переверните дом, посмотрите камеры, но найдите мне этого подонка!

– Мои ребята сейчас обыскивают твое жилище, – кивает Гвоздецкий.

– Я сам займусь камерами, придется просмотреть все три часа. Мне нужна помощь, пришли кого-нибудь из ребят на нулевой. Ксения, будь добра, сделай мне чай и принеси вниз.

– Ээ, куда вниз? – уточняет.

– В цоколь.

Спускаюсь вниз и сажусь в кресло оператора видеонаблюдения. Тешу себя мыслью, что узнаю имя виновника и расправлюсь с ним каким-то изощренным способом.

* * *

Блин, я даже не знала, что здесь имеется цоколь. И про камеры ничего не знала. Неужели они тут повсюду? И в спальне Ростислава Андреевича?! Я похолодела: если камеры есть, он увидит, как мы с Владом заходили в его спальню. Как он на это отреагирует? Какой стыд!

Завариваю чай, не зная, какой он любит. Здесь около десяти разных сортов! Выбрала обычный, черный, без добавок и заварила покрепче. Кажется, нас всех ожидает бессонная ночка.

Спускаюсь на цокольный этаж и ищу помещение, где стоят мониторы. Одна дверь открыта и горит свет, значит, Ростислав Андреевич там. Не знаю, куда поставить поднос, и мужчина жестом указывает на стол.