Грех - Anastasia Samaeli

– Ты голоден? Я приготовила ужин. Он давно остыл, но я подогрею.

Стив обнял меня, вдыхая аромат нового шампуня.

– Ужасно голоден, милая. Во всех смыслах этого слова. Сначала я съем всё, что приготовила ты, а потом продолжу то, что делал у себя дома, когда напугал тебя.

Я вспыхнула, вспомнив, как Стив целовал меня там, где соединялись наши тела и не один раз. Пытаясь быть как можно более раскованной, я задала мучивший меня вопрос:

– Стив. А тебе не противно целовать меня там? Ну, ты знаешь где!

Медлоу подавился ужином, откашлялся и громко засмеялся.

– Мне нравится твоя неопытность. Нет, мне не противно. Напротив. Я хочу засунуть свой язык как можно глубже и ласкать тебя, пока ты не начнёшь выкрикивать моё имя.

Я покраснела и, закрыв уши руками, засмеялась.

– Я не слушаю! Я тебя не слушаю! Стив! Прекрати, пожалуйста! Это стыдно!

Стив намеренно продолжал издеваться.

– А потом я достану возбуждённый член и буду водить им по твоим губам. Чтобы и ты не осталось голодной. Ты будешь водить языком по головке, нежно обхватив его длину своей маленькой нежной ладошкой. И я кончу в твой маленький ротик. Тебе придётся проглотить всё. До капли.

Я округлила глаза и снова закрыла уши.

– Перестань! Ты самый худший Святой Отец, которого мне приходилось видеть. Да ты вообще ни капли ни святой.

Улыбнувшись, я рванула в спальню, закрыла дверь и, сев на пол, захохотала. Не знаю почему, но мне казалось, это лучший день в моей жизни. Стив стал говорить со мной на интимные темы без капли смущения. А значит, он мне доверял. Услышав стук в дверь, я прижалась к ней всем телом и снова засмеялась.

– Ты не святой. Слышишь? Ты мой грех, Стивен.

– За это ты меня и любишь. Открывай. Обещаю, что сегодня не стану кормить тебя, но завтра ночью ты не сбежишь. Лайла, ну открой. Я возьму вещи. Мне нужно в душ, а переодеться не во что. Ты же не хочешь, чтобы Мари случайно увидела меня голым?

Я открыла злополучную дверь и бросилась на шею Стива. Он закружил меня и, поставив на пол, нежно и очень медленно поцеловал. Он вложил душу в этот поцелуй. Как же я была счастлива сейчас.

* * *

Стивен

Вернувшись из душа, я не рассчитывал увидеть то, что предстало перед моими глазами. Моя малышка сидела на кровати обнаженной. Волосы струились по ее плечам. Привстав, она ласкала себя руками. Я тяжело сглотнул. Дыхание участилось. Когда она сунула крохотные пальчики в свою плоть, я с шумом выдохнул и медленно подошел к ней.

Эта Лайла была не знакомой. Порочной, но такой желанной. Достав пальцы, она поднесла их к губам и медленно засунула их себе в рот, соблазнительно облизывая. Потом так же медленно развернулась задом и низко наклонилась. Грациозно изгибая спину и раздвигая ноги. Я прикоснулся к теплой плоти губами. Она была не просто влажной, она была мокрой, и я с наслаждением пил эту влагу. Девочка стонала и на самом деле выкрикивала мое имя.

Дотянувшись рукой до моего возбуждённого члена, она направила его в сердцевину нежного бутона и хриплым голосом сказала:

– Сделай это, Стив. Сделай это сильно и жестоко. Я хочу, чтобы ты не сдерживал себя. Сделай мне больно, Медлоу.

Резким движением я вошел в узкое лоно. Вдалбливался в нее жёстко. Очень жестоко. Как будто трахал проститутку в дешёвом борделе. Я потянул ее за волосы, и вошёл снова еще жёстче, доводя её до исступления. Она кричала от боли и наслаждения. Она умоляла сделать ей еще больнее. Как будто хотела, чтобы я наказал её за что-то. И я наказывал. Я делал ей ещё больнее. Знал, что ей больно, но не мог остановится. Кончили мы почти одновременно. Лайла очень громко крикнула и упала на живот.