Грех - Anastasia Samaeli

Это была чужая, незнакомая мне женщина с лицом Лайлы. Она обрезала длинные волосы, которые я безумно любил, и сделала их абсолютно ровными. На ней был красивый брючный костюм красного цвета и туфли на огромном каблуке. Скинув туфли у дверей, она поставила рядом с ними сумочку и спросила, где сейчас дети. После этого она бросила пиджак на диван и, пожелав мне спокойной ночи, продефилировала в спальню, соблазнительно виляя бёдрами.

Такой же походкой она шла ко мне на пирсе в Полигоно-Сур. В тот день она впервые поцеловала меня. Тот поцелуй был таким робким и неумелым. Я вскочил с дивана и рванул в спальню. Она стояла в одних трусиках и держала в руках нежную атласную пижаму цвета спелого персика. Увидев меня, Лайла изогнула бровь и спросила:

– Что-то забыл? Если да, то бери поскорее и уходи. Я устала и хочу спать.

Её холодный тон подействовал на меня отрезвляюще.

– Ну уж нет, дорогая. Ты затеяла эту игру, и я принимаю её правила.

Выдернув пижаму из её рук, я просунул руку ей под трусики и принялся играть её набухшим клитором. Она моментально стала влажной, истекая липким соком. Вырвавшись, она стянула с себя трусики, облокотилась о спинку кровати, широко раздвинула ноги, приглашая меня войти. И я вошёл. Медленно, осторожно скользя в самую сердцевину нежной розовой плоти.

Лайла стонала и выкрикивала моё имя, чем еще больше разжигала во мне дикое желание. Я входил в неё до самого конца и медленно выходил. Когда она содрогнулась, я больше не мог сдерживать себя и ускорил темп. Она кричала. Двигала красивыми бёдрами и через минуту я взорвался внутри тёплой плоти. Встав на ноги, я поднял её и прижал к себе, обхватив руками грудь. Моя женщина тёрлась о мой член, вызывая новую волну возбуждения. Это длилось несколько часов. Впервые за время, проведённое с ней, я кончил четыре раза подряд.

– Самая лучшая ночь в моей жизни, – Лениво потянувшись промурлыкала моя молодая жена.

– То есть те ночи, что были до этого, не войдут в список лучших?

Она засмеялась и, закинув на меня ногу, уснула. Бедная девочка. Я буквально вымотал её. Больше никогда не стану игнорировать её, лишая обоих такого удовольствия.

Утром я встал пораньше, приготовил завтрак и сгрёб в охапку всё ее вещи, заперев их в одной из гостевых спален. Вещей было много, но я хотел продолжить игру, которую она начала вчера. Услышав из спальни её крик, я засмеялся и стал ждать, когда она выйдет из спальни.

– Стив! Немедленно верни мне одежду. Иначе…

Она стояла, закутавшись в плед. Увидев, как содрогаются мои плечи в беззвучном смехе, бросилась ко мне. Плед упал на пол, оставляя её обнажённой.

– Так гораздо лучше, Лайла. Станцуешь для меня?

Она звонко рассмеялась и закружилась по кухне. Мы смеялись, как дети. Сейчас я был счастлив. Моя маленькая девочка хохотала и молила пощадить её. Я принёс ей пижаму и помог одеться.

Телефон звенел не переставая, но я не хотел отвечать на звонок. Он продолжал звонить, и Лайла, схватив его со стола, посмотрела на экран и побледнела. Её глаза закатились, она медленно съезжала на пол. Подхватив жену у самого пола, я отнес её на диван и вырвал из рук телефон, ожидая увидеть там что-то ужасное. Звонил Хосе.

Я ответил, и узнал, что жизнь в Полигоно-Сур – стала совсем невыносимой. Родители Лайлы голодали. Доминик и Паола уехали сразу после регистрации брака, так как Ник получил распределение куда-то в Южною Африку. Стало немного обидно, потому что он даже не сообщил мне. Проблемы, по сути, не было. Сегодня же куплю билеты для родителей жены. В нашем доме есть место и для них тоже. Уезжая из Испании, я дал слово Лайле, что её родители будут рядом, и я сдержу своё обещание.

Лайла смотрела на меня испуганными глазами. Сейчас я не понимал её. Что плохого в звонке родителей, о которых мы совсем забыли ввиду последних событий. И сейчас я хотел выяснить, что именно её так напугало.