Я медленно встал. Чудовище было метрах в трех от меня, и я чуть не задохнулся от запаха разорванного тела и тухлой рыбы. Его челюсти медленно пережевывали остатки внутренностей Хантли, но черные глаза замерли, уставившись на меня.

— Джимми, если это ты, то нам нужно поговорить, — сказал я дрожащим голосом.

Я чувствовал себя идиотом, обращаясь к чему-то, похожему на афишу фильма ужасов.

Небольшой коричневый дятел сел на ветку неподалеку и уставился на нас с явным интересом.

Сначала я думал, что существо не ответит мне. В конце концов, процесс продолжался, и дар речи мог пропасть. Но потом я услышал шипящий звук в его горле, оттуда раздалось неясное и болезненное посвистывание, и я понял, что как бы ужасно оно ни выглядело, каким бы злобным и хладнокровным оно ни было, оно до сих пор хранило в голове человеческий мозг.

— Мейсон‡— прошипело оно и продвинулось немного вперед, поднимая паучьи ноги и шевеля усиками. Я отодвинулся назад.

— Это действительно ты? — спросил я громко.

— Нет — теперь — нет, — прошептало существо. — Больше — нет.

— Джимми, ты понимаешь меня? Ты можешь понимать, что я говорю? Я пришел помочь.

— Помочь — мне — не — нужна — помощь.

— Здесь шериф, Джимми. Он пошлет к тебе людей с противотанковыми ружьями. Он убьет тебя. Независимо от того, насколько ты прочен. Независимо от того, во что ты превратил себя. Он пройдет через все это и разнесет тебя на кусочки.

Существо приближалось. Я отошел на такое же расстояние назад. Я направил на него пистолет и чувствовал, как рука, державшая рукоятку, вспотела.

— Ничто — не — остановит — меня — мой — долг — мои — задачи — я — должен — выполнить.

— Твои задачи?! Твой долг?! Вспомни о долге перед Элисон! А Оливер? А остальные?

Помолчав, существо прошипело:

— Вы — ничто — земли — будут — наши — теперь.

— Джимми, — сказал я громко. — Если ты можешь говорить, в тебе осталось что-то человеческое. Тебе нужно сделать усилие. Ты должен сопротивляться. Если ты будешь верить, что ты человек, у тебя есть шанс. Если нет, то они убьют тебя, это ясно и ежу.

— Ты — ничего — не — понимаешь.

Я оставался на месте, хотя существо приближалось.

— Не понимаю? — вызывающе крикнул я. — Не понимаю? Я знаю об Атлантиде и о том, как твои хозяева заполнили источник семенем, надеясь выжить. Я знаю о Кетцалькоатле, Квите и Оттакучи.

Существо замерло. В лесу темнело. Почему-то это напомнило мне «Алису в Зазеркалье», когда небо чернеет от тени чудовищного ворона. Я чувствовал себя странно и нереально, как будто Зазеркалье было здесь, в сыром коннектикутском лесу, и все же запах смерти и первобытной кровожадности вернул меня обратно. Опасность была слишком реальной.

Медленно поскрипывая роговыми пластинами и толстыми перегородками, существо, бывшее раньше Джимми Бодином, стало выпрямляться на задних ногах.

Я подумал, что оно бросится на меня, как кобра, но, выпрямившись, оно остановилось и шевелило усиками, широко расставив глаза. Высотой оно было до нижних ветвей деревьев, может быть, метров пять или шесть; было впечатление, что это автомобиль, поставленный на попа.

— Кто — сказал — тебе — об — Оттакучи, — прошептало оно.

— Никто. Я сам прочитал о зверях под землей, о богах, пришедших со звезд и управлявших Атлантидой. Я знаю, что ты Джимми, и знаю, что ты пытаешься сделать, и я не дам этому случиться. Потому что ты мой друг, и Элисон тоже. И кроме того, я не хочу, чтобы гибли невинные люди.

На моих глазах существо, казалось, затуманилось. Я моргнул, пригляделся и увидел, что оно меняется. Усики стали не материальными, как дым, а выпуклая голова, казалось, втягивалась сама в себя. Воздух вокруг нас задрожал, мне почудилось, будто кто-то дотронулся до моего черепа гудящим камертоном.