Ты мой! Счастье вопреки - Walentina

— Вероника, прости меня, за своим эгоизмом и самобичеванием я совсем забыла спросить, кого ты родила! — воскликнула отчаянно женщина.

— Ничего, — ответила я, слегка улыбнувшись. — Вас тоже можно понять.

Женщина потупила взгляд и опустила плечи.

— Ты, наверное, не покажешь мне внука? — спросила она безэмоционально.

— Почему это? — удивилась я. — Вы все же бабушка! — сказала я. Очень хотелось еще добавить «какая — никакая, но бабушка», но я промолчала, а спросила совсем другое:

— Так вы хотите на них взглянуть?

— На них?! — удивилась Анжелика Николаевна.

— Ну да! — подтвердила я.

— Я ужасная мать, да еще и самая ужасная бабушка на свете! — зарыдала вновь она. — Прости меня, девочка… — сквозь рыдания причитала она.

Я вновь обняла женщину и сказала более уверенно, чем ранее:

— Теперь у вас появился шанс исправить это!

Дети в Анжелике Николаевне вызвали такую эмоциональную бурю! Что неудивительно, они у всех вызывают такие эмоции. Два маленьких кудрявых черноволосых ангела с синими глазами, которые рады любому взрослому, лишь бы с ними поиграли! Мать Дмитрия не стала исключением, она с большой радостью взяла их на руки и стала нянчиться.

Дима больше ни словом не обмолвился, лишь несколько раз заглядывал в детскую, проверяя нас. Да, он не доверяет матери Дмитрия, а еще опасается за нас. Но, думаю, это ненадолго, с ним надо лишь поговорить. Рассказать все и попросить прощения, — он все поймет и постарается принять.

Когда внизу хлопнула входная дверь и Дмитрий по привычке крикнул «я дома», мы переглянулись с его матерью и, не сговариваясь, стали спускаться. Я видела, что она нервничает и волнуется перед встречей с сыном. Но тут я была уже бессильна. Простит Дмитрий мать или нет — решать ему, я только могу попросить мужа выслушать ее.

Дмитрий был на кухне и, как всегда, не дожидаясь меня, проверял кастрюли, то есть их содержимое. Услышав шаги, он, не оборачиваясь, воскликнул:

— Я такой голодный, ты даже не представляешь!

И со счастливой улыбкой он повернулся ко мне, но тут же его хорошее настроение как ветром сдуло. Дмитрий стал хмурым, он быстрым шагом приблизился ко мне и, задвинув меня к себе за спину, обратился к матери.

— Что ты тут делаешь? — повысил он голос. — Мало ты нам принесла горя, решила продолжить начатое?

Дмитрий негодовал. Видно было, что он еле сдерживается, чтобы не наговорить более… резких слов. Я знаю его уже довольно хорошо и понимаю: что бы ни сделала его мать, он ее все же любит, просто он старается защитить свою семью.

А вот женщина — она приняла сказанное близко к сердцу. Она вновь стала рыдать, но ее слезы не подействовали на Дмитрия, ну или подействовали, но не так, как нужно было.

— Я хочу, чтобы ты немедленно покинула наш дом и больше в нем не появлялась! — сказал он грубо.

И тут я поняла, что мне пора вмешаться. Я положила руку мужу на плечо, привлекая его внимание. Дмитрий развернулся ко мне, намереваясь что — то сказать, но я ему этого не дала.

— Дим, иди прими пока душ, а потом мы сядем ужинать, — мягко сказала я.

Ему нужно свыкнуться с мыслью, что его мать тут. Свыкнуться и подумать над тем, как ему быть дальше и что делать. А пока он сам будет успокаиваться, я успокою его мать.

— Но…?! — снова постарался возразить он.

— Иди! — нежно проговорила я и подтолкнула его в сторону лестницы. — И позови Диму, пусть спустится и поможет мне на кухне, — сказала я вслед мужу.

Когда Дмитрий скрылся из виду, я подошла к уже начавшей успокаиваться женщине. Она, всхлипывая, постоянно бормотала что — то вроде «он меня никогда не простит» и «я плохая мать». Подав ей стакан воды и дождавшись, когда она успокоится, я ее попросила:

— Вы не могли бы помочь Диме с накрыванием на стол? А я пойду проведаю малышей и поговорю с Дмитрием заодно.