Женский роман - Марина Светлая (2017)

Острова, ненавидимого капитаном Ратоном едва ли немногим менее, чем он ненавидел капитана «Черного альбатроса». Потому что там тоже жил враг, которого пришлось сделать союзником.

Впрочем, усмехнулся Блез, ничего не помешает теперь губернатору ван дер Лейдену заблокировать «Серпиенте марина» в порту Лос-Хустоса и пленить ее капитана. Убить двух зайцев. Он привез ему Браера. И он пришел сам.

Что ж, остается поглядеть, чего стоит слово губернатора против слова пирата.

И чего стоит слово отца против слова сына.

Когда солнце опускалось за море, а Лос-Хустос окрасился в оттенки золотого, капитан Ратон сделал шаг, ступив на пристань. Впервые открыто в этом порту. Впервые не скрывая лица и имени. «Серпиенте марина» ждали здесь. Ван дер Лейден ждал.

С капитаном на берег сошла и его охрана, тащившая на привязи, будто пса, Браера. Тот едва шел, не в силах поднять глаз. И, обезумев от ужаса и страха, сыпал проклятиями, продолжая плевать, кашлять и источать отвратительный запах испражнений.

Когда тьма опустилась на Лос-Хустос, капитан Ратон, уверенно шагая, поднимался по лестнице во дворец губернатора.

И четвертью часа позднее, когда Браера увели прочь, ожидал ван дер Лейдена в зале, где тот принимал послов.

Ждать пришлось недолго. В зале раздались тяжелые уверенные шаги.

Губернатор был высок, все еще крепок и подтянут. Прямой нос, гладко выбритый подбородок и крепко сжатые губы и сейчас заставляли вздыхать по нему женщин. Возраст его выдавала лишь седина в черных волосах да морщины вокруг глаз и вдоль лба. Впрочем, и они лишь добавляли ему привлекательности. Одет он был всегда в платья от лучших портных Лос-Хустоса, сшитых из самых дорогих тканей, и рубашки из самого тонкого батиста. И позволял он себе одну-единственную слабость. Всегда при нем был платок, сильно надушенный духами. Все, кто видели губернатора впервые, удивлялись, тому — платок источал женский аромат. Но скоро привыкали к этой странности губернатора, не смея думать непозволительных мыслей — крепкая рука и шпага наказали бы любого, кто посмел сомневаться в мужественности губернатора. В то время как сам ван дер Лейден свято хранил свою сокровенную тайну.

Губернатор близко подошел к Ратону, глаза его остро ощупали капитана, словно пытались проникнуть в его мысли, и сделал приглашающий жест присесть.

— Признаться, не ожидал я, что ты привезешь Браера живым, — сказал ван дер Лейден, располагаясь в высоком кресле губернатора.

— У меня не было выбора, Ваше Превосходительство, — отозвался Ратон, оставшись стоять и глядя прямо в глаза собеседника. — Мне приказали.

— Ты не можешь не понимать, что только так и правильно! Чтобы он заплатил за все свои злодеяния.

— Мне безразличны все его злодеяния, — зловеще ответил Ратон. — Мои не меньше, чем его. Я мстил лишь за то зло, что он причинил моей семье.

Ван дер Лейден поморщился.

— Ну что ж, твоя жажда мести оказалась на руку короне. А теперь ты получишь прощение и свободу.

— Премного благодарен, Ваше Превосходительство! — Ратон манерно поклонился, ни на минуту не опуская при этом головы и глядя в лицо правителю Лос-Хустоса. — Это так великодушно по отношению к презренному пирату без роду и племени! Ведь могли бы вздернуть и меня возле Браера. И все же я надеюсь получить приглашение на его казнь. «Серпиенте марина» непременно к тому времени вернется в ваш славный порт.

— Никто и никогда не может сказать, что ван дер Лейден не сдержал данного им слова, — надменно проговорил губернатор. — Но что означают твои слова? Ты собираешься покинуть Лос-Хустос?

— А что мне делать на Лос-Хустосе? Сохнуть?

В зале надолго повисла тишина. Губернатор сидел, опустив голову, замерев в своих мыслях.

— Вчера предали земле моего третьего сына, Маугана, — заговорил губернатор, по-прежнему не глядя на Ратона. — Несчастный случай, случившийся с ним на охоте, лишил меня последнего наследника.