The Мечты. О любви - Марина Светлая

— Мне кажется или это вопрос с подвохом? — уточнил Богдан и так же, как и Юля, приподнял бровь.

— Немножко. Я понимаю, что Алина, Ульяна или Рейчел вряд ли великие кулинары. Но мало ли, кого ты держишь при себе на случай, если просто охота выпечки.

— Если б я знал, что для того, чтобы затащить тебя в свою берлогу, мне нужно всего лишь иметь кухарку, то я бы завел еще экономку и горничную, — расхохотался Бодя. — Ну и ландшафтного дизайнера для надежности и ускорения процесса.

— Только попробуй. Не такое у тебя тут огромное хозяйство. Справлюсь.

— Посмотрим, — кивнул он. — И кстати, Рейчел хорошо готовит.

— Я лучше, — с вызовом постановила Юлька.

— А может, кухарку все же наймем? — вопросительно хмыкнул Богдан.

— Бодя, ты правда думаешь, что я не в состоянии накормить трех человек? Или все-таки стряпня твоей Рейчел тебе больше нравится?

— И горничную, — гнул свое Моджеевский.

— То есть у меня еще и бардак?

— И няню.

Ее брови подлетели высоко вверх, а лицо приобретало выражение крайнего возмущения. И все это, наверное, вполне можно было бы воспринять всерьез и озадачиться тем, что занесло, если бы не смех в ее глазах. Такой же, как у него.

Юля деловито поправила на груди плед и заявила:

— Предлагаю компромисс.

— Я весь внимание.

— Няню возьмем приходящую. Вместо горничной будем использовать клининговую фирму по необходимости. На кухарку я согласна в случае приема гостей… мы же будем, наверное, иногда приглашать гостей?

— Ну хотя бы ландшафтного дизайнера можно? — расхохотался Богдан.

— Моджеевский, ты помнишь, какая шикарная была у Женьки клумба? Хотя, конечно, как ты можешь помнить… мы встречались зимой, там ничего не цвело. Но у них с Ромой тоже есть… Так вот — прекрасное у Маличей в крови. У меня обязательно все получится. Будет не хуже, гарантирую!

— Ты не оставила мне выбора, — вздохнул Бодя. — Придется мне завести новую секретаршу.

— Зачем?!

— Чтобы ты меня хоть к кому-нибудь ревновала.

— Это нечестно! Значит, я тебя ревновать буду, а ты меня — нет?

— Хочешь водителя или бодигарда?

— Не хочу. Но, похоже, придется. Правда есть тысяча других способов, кроме ревности, каждый день объясняться в любви. Может, попробуем?

— Ты даже до душа дойти не можешь попробовать! — рыкнул Богдан и, резво перекинув Юльку через плечо, поволок на второй этаж.

— Бодька! Ты что вытворяешь?! Бодька-а-а! — визжала она, хохоча и болтая босыми ногами в воздухе, а плед, в который была обернута, наполовину размотался и теперь его край подметал ступеньки лестницы.

— Петру все равно уже придется ждать. Поэтому пусть хоть повод будет значимым, — деловито заявил он и распахнул дверь в ванную.

Пол и потолок замелькали перед Юлькиными глазами, как будто она каталась на карусели. А когда почувствовала ступнями прохладный кафель, оказалась стоящей к Моджеевскому вплотную рядом с кабинкой. Самодельное подобие одежды окончательно соскользнуло с нее, и она прижалась к нему грудью, безоговорочно принимая правила, устанавливаемые теперь им. Действительно, вряд ли есть более значимый повод для опоздания, чем быть любимой. Здесь и сейчас.

Она провела ладонью по его лицу, пробежала пальцами по плечу, спустилась по руке к запястью и фыркнула:

— Часы сними, умник.

После чего, коснувшись губами его колючей щеки, нырнула в кабинку.

— Вчера они тебе не мешали, — хмыкнул Бодя, стащил с себя спортивки и, шагнув следом за Юлькой, захлопнул дверцы, отгородившись от всего остального мира. Там, за матово-прозрачной стеной, вдвоем, наедине, они существовали как единое целое, как будто под струями теплой воды смывали навсегда, насовсем — чужое, наросшее, ненужное.