Мятежный - Л. Шэн (2018)

Список моих безумных поступков пополнился еще одним глупым действием. Сжав пальцами ее подбородок, я приподнял его, чтобы наши губы оказались на одном уровне. Дверь в ее комнату все еще оставалась приоткрытой, и я знал, как сильно рискую. Но я должен был сказать следующие слова, глядя ей в глаза. Потому что мама права. Я не имел права облажаться.

– Ты должна сказать «нет». Я ублюдок, – прошептал я.

Выгони меня. Пока я не стал тем, кто не сможет тебя отпустить.

Она подняла взгляд и покачала головой.

– Я говорю «да».

– Нет, Снежинка, ты не понимаешь. Я в буквальном смысле ублюдок. Мой биологический отец был женат, но не на моей маме. Конечно, она этого не хотела. Он ее жестоко изнасиловал. А я своим существованием ей постоянно об этом напоминаю. У меня его волосы. Его глаза. Его губы. Его рост и телосложение. Я никогда с ним не встречался, но у меня есть ощущение, что если бы наша встреча произошла, я бы оторвал себе конечности, просто чтобы убедиться, что никогда не буду способен совершить то, что сделал он по отношению к маме. Вот зачем татуировки и борода. Вот почему я скрываюсь за ними. Я не хочу становиться им, понимаешь?

Я никогда никому этого не рассказывал, и тот, кто утверждает, что высказывание правды вслух освобождает, должен проверить свою голову. Правда ощущалась пятитонной цепью на шее. На самом деле борода служила мне броней. Я решил ее отращивать, когда впервые начал спать за деньги. Я сделал это, чтобы не видеть полностью свое лицо в зеркале.

А в качестве своего следующего трюка, дамы и господа, я стану шлюхой, ведь именно такой считал отец мою мать. Только еще хуже. Она этого не хотела. А я, за хорошую цену, соглашался сам.

Глаза Джесси расширились в ответ на мое признание, и я ненавидел то, что в них увидел. В ее зрачках плескалась жалость. Я хотел, чтобы она моргнула и показала мне что-нибудь другое. Страсть. Злость. Смущение. Ненависть. Я бы принял все, кроме долбаной жалости.

– Так вот почему ты говорил, что моя история для тебя личная. Поэтому сказал, что ту девушку уже не спасти.

Я не кивнул – на самом деле я был в состоянии только пожать плечами, – но она продолжила:

– Поэтому ты не хочешь переспать со мной. – Кончики ее пальцев скользили по губам.

– Среди прочих причин. Послушай, ты не катастрофа для меня, ясно? Ты – человек. Очаровательный, талантливый, веселый – горячее огня – человек. Но в этом-то и дело. Я не могу к тебе прикоснуться. Я не стану этого делать. Я просто не могу позволить, чтобы это осталось на моей совести. Пока мы держим наши отношения в рамках платонических, все будет хорошо. – Мои слова пропитались обманом. Сейчас я уже должен был Даррену больше, чем когда-либо хранилось на моем банковском счете. Даже если бы захотел разорвать контракт, я уже потратил четверть его денег.

Она сделала шаг вперед. Между нами не осталось свободного места, и теперь внутренняя часть ее бедра прижималась к моей внешней стороне. Я засмотрелся на ее молочную плоть. Джесси прижалась ко мне сильнее. Я поднял взгляд, мой пульс отбивал бешеный ритм.

– Меня не волнует, что сделал твой отец. Это он ублюдок, а не ты. И ты единственный мужчина, которого я не боюсь. Ты помогаешь мне чувствовать себя храброй и сильной. Благодаря тебе мне стало легче смотреть на себя в зеркало. И я хочу этого, Бэйн. Хочу все то, о чем читала в книгах. – Она облизнула губы, переводя взгляд, чтобы я не мог заглянуть ей в душу. – Так что сделай одолжение и поцелуй меня.

Мне безумно хотелось смять ее одежду. Прижать Джесси к себе, обрушить свои губы на ее и трахнуть девушку прямо у стены. Более того – я знал, что именно это, вероятнее всего, ей было необходимо.