— Не слишком плохо и не слишком грустно. Конечно, я уже не тот, кем был. Да ведь то же самое можно сказать и о любом из нас. Иногда у меня бывают белые полосы, иногда — черные. Ночи становятся все ужаснее. Самый мрачный час — перед рассветом.

Что ж, по крайней мере, Талли знал, что сейчас ночь. Люди, достигшие третьей стадии хронического «парадокса», полностью теряли ощущение времени и места. Глядя на Талли, Чен понял, что к утру у того начнутся жар и лихорадка. А до тех пор ему лучше не вставать.

— Талли, мне нужно сказать тебе что-то очень важное. Но тебе придется подождать пару минут. Подождешь? Я скоро вернусь.

— Не торопись. Я постараюсь дождаться, даже если потребуется целая ночь.

— Нет. Три минуты, не больше.

Чен поспешил наверх. Деб по-прежнему стояла у лестницы. Безмолвная, словно статуя, укутанная плащом. Увидев Чена, она произнесла:

— Теперь ты сам все видел. Ну что, откажешься от своей затеи?

— Деб, его нельзя оставлять здесь в таком состоянии. Мы должны забрать его.

— Где ты был все эти годы? Думаешь, я не пыталась? Я люблю Талли. Раньше он был мне как брат. Я приходила сюда десятки раз и уговаривала, умоляла его лечиться. Но все безрезультатно. Он не послушает тебя. Он не услышит.

— Я знаю, что с «парадокса» трудно снять. Не стоит убеждать меня в этом. Но его все же можно преодолеть. Я вернусь, поговорю с Талли.

— О, конечно. Ты уверен, что тебе удастся то, что не удалось мне.

— Я так не думаю. Но знаю, что можно сказать. Знаю лучше многих. Послушай, Деб, я хочу попросить тебя об одолжении.

— Что бы это ни было, нет. Я не хочу оказывать тебе никаких услуг.

— Но это не для меня, а для Талли. Даже если мне удастся уговорить его, я не смогу остаться здесь. Мне нужно отправляться на поиски Крисси и Тарбуша на Оорт. Меня не будет всего несколько дней, но Талли нельзя оставлять одного. Присмотришь за ним до моего возвращения?

— Я сделаю все, чтобы помочь Талли. Но ты не знаешь, о чем просишь. Пройдет всего несколько часов, и он потребует наркотик. Я бы приковала его цепями, если бы была уверена, что это остановит его. Но Талли всегда найдет лазейку.

— Так и случится, если он останется здесь. Но если мы отправимся на Цереру...

Понятно. Ты, стало быть, хочешь отправить меня на Цереру, — Деб скинула с головы капюшон, и ее глаза злобно засверкали. — Сволочь. Считаешь себя очень хитрым. Но со мной этот номер не пройдет. Ты только и думаешь о том, как бы собрать команду для своего чертова задания.

— Ты не права, Деб. Я пекусь о Талли. И не думаю, что судьба звезд тебя не заботит. Ты можешь обманывать себя сколько угодно, но меня ты не обманешь. Я иду говорить с Талли. Если ты все еще будешь здесь, когда мы вернемся, я снова попрошу тебя о помощи. Если нет, то я найду другой выход.

Чен повернулся и начал снова спускаться по лестнице, не дожидаясь, пока Деб ответит. В дымной комнате внизу, словно мертвец, лежал Талли О'Тулл.

— Талли? — тихо заговорил Чен. — Я вернулся. Теперь мы можем поговорить?

— Конечно, конечно, — слабо прошептал Талли.

— Ты уверен, что сможешь понять меня?

— Конечно, могу, Чен дружище. Ночью я очень четко мыслю, — Талли приподнялся, и Чен, обхватив его за плечи, помог ему сесть.

— Перейду сразу к делу. Талли, у нас появилась возможность отменить карантин. Слышишь? Мы можем снять карантин. Мы можем полететь к звездам. Но я не имею в виду человечество в целом. Мы сделаем это. Я, ты и наша старая команда.

— Что, что? — голубые глаза Талли затуманились, а лицо озадаченно нахмурилось. — Я думаю, может, я что-то не так понял.

— Нет, ты все правильно понял. Тебе не показалось. Я знаю, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но послушай.