Интрижка - Кристен Эшли

Она сжала губы и кивнула, и он вспомнил, что раньше считал это милым жестом. Если у него был шанс, он всегда целовал ее после того, как ее губы расслаблялись.

Это все еще было мило.

И он надеялся, что ее следующий парень тоже будет так думать.

— Береги себя и будь счастлива, милая, — пробормотал он.

— Ты тоже, малыш.

Он посмотрел в прекрасные глаза, в которые, казалось, очень давно считал, что будет смотреть до самой смерти.

Затем улыбнулся ей и ушел.

***

Двадцать минут спустя он зарулил на подъездную дорожку Иззи и увидел, как она раскачивается в плетеном кресле на крыльце, а у ее ног бездельничают три собаки.

На столе рядом с ней стоял стакан с охлажденным напитком, цветные ручки разложены рядом, а на согнутых коленях лежал дневник.

Он знал этот дневник.

Иззи рисовала.

Это была его Иззи. Она не тратила время впустую, с нетерпением ожидая его возвращения, беспокоясь о том, что ему предстояло сделать, в тихом размышлении она с максимальной пользой использовала время, даже если это заключалось в рисовании.

Она должна быть занята чем-то.

Когда он остановил грузовик рядом с ее пыльным «Мурано», собаки помчались к нему, Рейнджер впереди.

Джонни вышел, потрепал всех по холке и медленно направился к Из, не сводя с нее глаз.

Она не сдвинулась с места и не отвела от него взгляда.

Когда он остановился на крыльце в двух футах от нее, глядя на нее сверху вниз, она спросила:

— Как все прошло?

— Он изменит свое заявление.

Она ухмыльнулась.

Этот жест…

Теперь он был чертовски милым.

— Ты можешь что угодно, Джонни Гэмбл?

Он покачал головой и поджал губы.

Ее лицо стало серьезным.

— Как Шандра?

— Если поступит умно, то, наконец-то, будет свободна.

Она серьезно кивнула.

Затем склонила голову набок.

— Пятнадцать минут назад у нас случилась драма, когда Брукс решил, что предпочел бы выдернуть пушистый мех Келли, а Келли решила, что ей нравится ее мех там, где он есть, поэтому она ударила его и зацепила когтями. Царапина длиной около полудюйма, так что ничего страшного, но у него пошла кровь. Брукс был не очень доволен. Адди искупала его и поделилась тем, что некоторые уроки нужно усвоить на собственном горьком опыте. Брукс еще плохо понимает по-английски, но у меня сложилось такое впечатление, что это он понял. Келли все еще обижена.

— Адди права, — согласился Джонни.

— Да, — подтвердила Иззи.

— Из?

— Да?

— Тебе понадобится время, пока нам не исполнится восемьдесят, чтобы усвоить правило?

На секунду она казалась смущенной, прежде чем отложила дневник в сторону, встала с кресла, приблизилась к нему, прильнула всем телом и обвила руками его шею.

— Знаешь, иногда ты и сам можешь поцеловать меня, когда возвращаешься домой, — прошептала она, не сводя глаз с его губ.

— Ты права, — ответил он.

А потом сделал именно это.

***

Иззи

— Это абсолютно, на сто процентов не сработает, — решительно заявила я.

— Ты серьезно? — ответил Джонни, не скрывая, что начинает злиться.

Я вскинула обе руки.

— Да, серьезно. — Я подалась к нему, хотя он стоял в пяти футах от меня перед диваном в своей гостиной/спальне/столовой/кухне (часть нашего спора!) и напомнила ему:

— У меня лошади, Джонни.

— Я заметил, Иззи, — парировал он.

— И они мне, вроде как, нравятся. Мне также нравится, когда они находятся на моем заднем дворе, а не в пятнадцати милях отсюда.

— Из, у тебя три акра. У меня двадцать семь.

Я почувствовала, как глаза расширились от этой новости.

— У тебя двадцать семь акров земли?

— Детка, — прорычал он, — ты должна смириться с тем, что я богат.

Мои глаза сузились.