Алые небеса - Катерина Райдер, Анна Романова

Слабая улыбка трогает губы. Пальцы тут же находят местечко на гладко выбритых щеках парня.

– Эй, посмотри на меня, – произношу мягко, чуть наклоняясь навстречу. – Думаешь, «Пак-Индастриал» для меня важнее тебя? – Склоняю голову на бок, придвигаясь ещё ближе, чтобы показать свою решимость. – Думаешь, ты плохой человек из-за того, что судьба с тобой сотворила? Считаешь, что виноват во всем? – Мои глаза наполняются неподдельной заботой. – Не всегда вещи такие, какими кажутся. Поверь, я знаю, о чём говорю. Много лет назад моя мать сделала всё для того, чтобы я считала себя чудовищем, убившим отца. Всё дело в том, что мы попали в аварию… из-за меня. – Нервный смешок, до боли закусанная губа. – Точнее, не так: видишь, даже спустя восемнадцать лет я продолжаю рассказывать навязанный матерью сценарий. На улице была осень, начало ноября, слишком рано выпал снег, резину мы тогда ещё не успели сменить. Отец не хотел никуда ехать, но у моей лучшей подруги был день рождения, и я устроила типичную подростковую истерику, не желая его пропускать. Так как папа безгранично любил свою малышку и был уверенным водителем, он повёз меня сам, не доверяя таксистам. Снег всё никак не прекращал идти, и в какой-то момент я, тогда даже не успела понять как, ощутила сильный толчок. Машину крутануло, она свалилась в кювет, несколько раз перевернувшись. Отец не выжил, меня успели спасти. Долгие годы я была абсолютно уверена, что виновата в смерти самого дорогого на свете человека. Точнее, моя мать делала всё, чтобы я не забыла об этом ни на секунду. Лишь спустя какое-то время бабушка по линии отца случайно стала свидетельницей очередной мозговой промывки мамы и забрала меня к себе. От неё-то я и узнала, что причиной аварии была не я, и даже не первый снег, а пьяный придурок, вылетевший нам навстречу… – Грустная ухмылка сквозь поджатые губы. Секунда чтобы перевести дыхание. – Но матери было плевать. Я неоднократно пыталась перестать общаться с ней, но она не отставала. Единственной целью её существования стало портить мне жизнь. Поэтому, когда бабушка умерла, я воспользовалась возможностью в виде выигранного гранта на обучение в Америке и уехала из России, разрывая все контакты.

Замолкаю, в очередной раз повторяя про себя слова бабули о том, что в случившемся нет моей вины. Знаю это, понимаю, но смогла ли принять, даже после стольких лет? Чувствую, как пальцы Со Джина накрывают мои руки в немой поддержке, такой необходимой сейчас. Его взгляд полон участия и… любви. Именно это ярче всего доказывает, что связать судьбу с ним – правильный выбор.

– К чему я это всё: разве трагедия, произошедшая с отцом, делает меня плохим человеком? – Заглядываю в такие родные глаза, и, как только слышу категоричное, возмущенное «нет», продолжаю. – Тогда почему желание наказать виновных в гибели родителей делает ТЕБЯ плохим? Почему ты винишь себя в том, в чём обвинять нужно Пак Бён Хо? Знаешь, если бы тот пьяный урод ходил сейчас по земле, беззаботно радуясь жизни, не знаю, чтобы я делала и как бы поступала! Но вряд ли бы оставила его в покое!

Щеки окрашивает праведный гнев, однако он тут же угасает, сменяясь желанием утешить, обнять и забрать боль человека, безгранично для меня важного.

– И пожалуйста, никогда больше не извиняйся за свою любовь. – Ещё секунду назад боевой тон вмиг смягчается, и я сползаю с кровати прямо на руки Со Джину, заканчивая однозначным выводом: – Потому что это лучшее, что случилось в моей жизни…

В карих глазах напротив читается слишком очевидное потрясение. Не угадаю, что беспокоит парня больше: мой рассказ или реакция на его признания. Впрочем, всё это совершенно не важно, и пусть многое ещё нужно осмыслить, главное для себя я уже вынесла.

– Что бы ни происходило дальше, что бы ты не задумал, я с тобой до конца.

– Ты уверена, Сейлор Мун? – глухо роняет Со Джин, затаив дыхание. – Не пожалеешь?

В ответ я твёрдо киваю и тут же утопаю в руках родного человека.