Соперники - Ася Федотова

— Спасибо, но нет— перебиваю его. — Я не смогу остаться здесь.

— Почему? — хмыкает Макс. — Я не собираюсь здесь с тобой тусить, если ты об этом.

— Я не об этом — потираю глаза. — Господи, как ты не понимаешь, что мне стыдно!

— Чего ты стыдишься? Ты же ни в чем не виновата!

Перевожу на него взгляд.

— Не виновата, но это ничего не меняет, понимаешь? Осипова тоже не понимает. Вы просто из одного социального мира, а я из другого. Каждый день я выживаю среди вас, не знающих нужды, не понимающих, что бывает такое, когда в холодильнике пусто от слова совсем, ясно? Вы постоянно меняете дорогущие шмотки, а я свой несчастный рюкзак уже третий год ношу. Я ни в коем случае вас не обвиняю, так сложилось. Но мне стыдно принимать от вас помощь. Это унизительно. Таня, она хотя бы моя подруга, я ей доверяю, а ты… Я вообще не понимаю, почему ты мне помогаешь.

— Ты же сама позвонила мне! — вспыхивает Кетлер. — Значит не так уж и унизительно!

— Да — хлопаю себя по коленям и поднимаюсь с дивана. — Спасибо еще раз, и я, наверное, пойду, а то уже скоро в школу — устремляюсь к двери, ведущей в спальню, но Макс успевает схватить меня за руку и развернуть к себе лицом. В два шага он прижимает меня спиной к двери и упирается руками по разные стороны от моего лица. Мы часто дышим, и воздух накален.

Мои глаза на уровне его подбородка. Словно в замедленной съемке наблюдаю, как Макс облизывает нижнюю губу и склоняется к моему уху.

— Как же с тобой сложно, Томилина!

Кожу обжигает, потому что его губы задевают мочку уха. Тесно и горячо.

— Помнишь, как зарядила мне по щеке, когда я пытался тебя поцеловать?

Дергаюсь, потому что мое тело реагирует на его низкий голос совсем не так, как стоило бы.

— Сейчас также сделаешь? — Макс склоняется все ниже, и я понимаю, что он вот-вот меня поцелует, но почему-то совсем не хочется сопротивляться.

Кетлер застывает за секунду до поцелуя. От него пахнет шоколадной пастой. Подаюсь ему навстречу и прикрываю глаза, действуя точно под гипнозом. Макс почти невесомо скользит по моим губам и прерывисто выдыхает. От этого звука меня пробирает дрожь, а в животе покалывает.

Он целует меня. И когда я отвечаю, стонет прямо в губы, сжимая в руках мою талию.

Мы целуемся.

Нет, не так.

МЫ ЦЕЛУЕМСЯ! С Кетлером! По-настоящему!

Теперь я понимаю, почему Юлька с ума по нему сходит и никого не подпускает. Кетлер крышесносно целуется.

Зарываюсь в его волосы пальцами. Они такие мягкие на ощупь. Я и не представляла, что у парней могут быть такие мягкие волосы.

Но вот я чувствую, как его руки забираются под футболку, и тут же замираю.

Вот дерьмо, что я позволяю себе делать? Это же Кетлер! Парень, у которого есть девушка! Парень, который мне точно не пара! Зачем?

Я обхватываю его лицо руками и отстраняю от себя. Макс часто дышит и пытается сфокусироваться на мне. Но взгляд шальной и темный, как грозовое небо.

— Макс, отпусти меня.

Кетлер, будто не понимает, что я ему говорю и снова тянется к губам, прижимая к себе мое тело еще сильнее. Но я снова отстраняюсь и накрываю его рот ладонью.

— Хватит, прекрати.

Нащупываю ручку и дергаю от себя дверь, проскальзывая в комнату. Закрываю ее обратно и сползаю рядом на пол. Чувствую, как Макс все еще стоит там по другую сторону. Стоит и молчит.

Склоняю голову и прячу ее в коленях. Меня потряхивает и колотит. Я еще не отошла от поцелуя и сердце колотится в бешеном ритме.

— Рита — зовет меня за стеной, но попыток войти не делает. Все же, как непривычно слышать свое имя, произнесенное им. У Кетлера очень красивый тембр голоса — ясный, чистый, но при этом немного с хрипотцой на последних слогах. Такой бывает у певцов.

— Подъем в семь — говорит уже холодно и отстраненно.

Рвано выдыхаю и не замечаю, как проваливаюсь в сон.