Соперники - Ася Федотова

На утро все болит: спина, ноги, пятая точка. Тело затекло и онемело. Кое-как поднимаюсь, переодеваюсь в заранее приготовленные вещи, вчерашние складываю в рюкзак. После чего выхожу из комнаты.

Макс стоит ко мне спиной у плиты. Тихо пробираюсь мимо него в ванную комнату и привожу себя в порядок. В зеркало даже смотреть не хочется. Глаза опухли, а кожа бледная, как снег.

Возвращаюсь в гостиную. Макс уже сидит за столом и доедает завтрак, одной рукой пролистывая ленту на телефоне.

— Проходи, я приготовил яичницу — басит себе под нос, даже не взглянув.

— Умеешь готовить? — пытаюсь немного разрядить накаленную обстановку.

— Ты даже не представляешь, сколько я всего умею.

Пропускаю его реплику мимо и сажусь за стол. Передо мной уже стоит заваренный чай, а рядом тарелка с порцией довольно аппетитной на вид яичницы.

— Спасибо — благодарю его и принимаюсь за еду.

Кажется, я не ела целую вечность, поэтому быстро расправляюсь с завтраком, стараясь не обращать внимания на гнетущую обстановку.

После завтрака все также молча собираемся.

— Я вызвал такси. Будь готова минут через пять — сообщает мне и уходит в ванную комнату.

С одной стороны, может, и к лучшему, что Макс так отстраненно ведет себя. Мне с ним точно не по пути. Таких парней, как Кетлер лучше обходить стороной, потому что может так затянуть, потом не выплывешь и по осколкам себя не соберешь. А с другой стороны, выть в голос хочется, потому что где то на уровне подсознания гложет предчувствие, что я упускаю, возможно, самое прекрасное и волнительное чувство.

В такси Макс садится рядом с водителем, а я устраиваюсь на заднем сидении. Во время поездки пару раз ловлю на себе его взгляд через плечо. Но Кетлер так и не произносит ни слова, и я тоже не решаюсь заговорить с ним первой. И только, когда выходим из автомобиля, Макс останавливает меня за плечо.

— Рит, постой.

Глава 12

МАКС

Всю дорогу не решался с ней заговорить. Дико злюсь на Томилину, потому что совсем ее не понимаю. Не знаю с какой стороны подступиться. И вообще зачем мне все это дерьмо?

Вот и сейчас выскакивает из машины, точно ужаленная. Куда идет? Что делать будет? Сама не знает, но и помочь себе не дает.

Останавливаю ее за плечо.

— Рита, постой.

Замирает на месте, но смотрит перед собой. Боится меня? А, может, ей неприятно? Но я же помню, как Томилина отвечала на поцелуй, как тряслась вся.

— Просто знай, если с Осиповой не выгорит, мое предложение в силе — говорю и кусаю зубами нижнюю губу, потому что, черт возьми, нервничаю. Стою перед этой девчонкой, как пацан сопливый.

— Спасибо — тихо произносит куда-то вдаль.

Смотрит куда угодно, только не на меня, но потом протяжно вздыхает и все-таки поднимает глаза.

— Ты заниматься со мной не передумал?

Пытаюсь по выражению ее лица угадать эмоции. Пытливо рассматриваю.

— Не передумал. Только у меня тренировка после учебы.

Жмет плечами.

— Могу подождать тебя, все равно не знаю, что буду делать.

— Ладно, тогда подходи после пяти к раздевалкам.

— Хорошо — растерянно улыбается и торопливым шагом направляется в сторону лицея.

Кругом шныряет народ. Может, даже кто-то из наших, не разбираю. Только и смотрю ей вслед. Хочется догнать и прижать к себе, а может встряхнуть посильнее, чтобы очнулась уже.

Но я тупо выжидаю, пока Томилина скроется в потоке учеников, и направляюсь на занятия.

Возле кабинета меня поджидает Даниленко и сразу же хватает за руку. Взгляд взбешенный и какой-то отчаянный.

— Макс, давай поговорим.

Понимаю, что все равно не отвертеться.

— Ну, давай поговорим.

Подходим к широкому окну, уставленному многочисленными горшками с цветами.