Соперники - Ася Федотова

В конце коридора замечаю у окна сутулую спину парня. Стафиев Игнат. Танина любовь, сколько себя помню. На нем черный пуховик, черные джинсы и такие же черные кроссы. Он высокий и широкоплечий. Таня ему, наверное, еле до плеч достает. Подхожу ближе и останавливаюсь. Пока соображаю, как начать разговор, Игнат сам поворачивается ко мне лицом и окидывает холодным взглядом. В одной руке у него телефон, а в другой картонный стакан из-под кофе.

— Врачи сказали, ей уже лучше — начинаю разговор.

— Я знаю.

Голос у него низкий, но приятный. Если честно, есть в этом парне что-то такое магнитическое. Аура плохого мальчика.

Мнусь на месте, хочу его расспросить о том, что произошло с Таней, но не знаю, с какой стороны подступиться. Стафиев явно не настроен со мной разговаривать.

— Танин папа сказал, что это ты ее нашел — наблюдаю, как он зло поджимает губы, играет скулами. — Что случилось? Почему она… — подбираю слова.

— Потому что — зло выпаливает парень, сминая в руке стакан. — Вы же, кажется, больше не подружки? С чего я тут перед тобой откровенничать должен? Если захочет, сама расскажет — сверлит меня взглядом, а затем бросает стакан в урну и удаляется в сторону главной лестницы.

Пока жду родителей Тани, узнаю у одноклассницы в чате домашнее задание по пропущенным урокам и устраиваюсь на диване. Учеба хотя бы немного отвлечет от всех этих мыслей в моей голове.

Через некоторое время меня окликает мама Тани.

— Рита — глаза у нее красные, зареванные. — Она не разговаривает с нами. Может, у тебя получиться?

— Ага, попробую — тут же вскакиваю с места, расправляя водолазку и иду вслед за ней.

Палата большая, одноместная. Сразу понятно, что не для простых смертных.

Таня лежит ко мне лицом, а из руки у нее торчит капельница. Кожа бледная, особенно на фоне розовых волос. Губы синие, и взгляд какой-то мутный. Смотрит перед собой, будто в пустоту. Даже не отреагировала, когда я зашла.

— Привет — останавливаюсь посреди палаты.

— Он еще здесь? — спрашивает вместо приветствия.

— Кто? — не понимаю, она про Стафа или про Девлегарова. Рассказали ли ей родители, что Тим был здесь. Решаю, пока сама ничего не говорить, чтобы ее лишний раз не волновать.

— Игнат — произносит бледными губами, будто огромное усилие делает, чтобы имя его выговорить.

— Был здесь, а потом куда-то ушел — тихо отвечаю. Теряюсь, правильно ли сделала. Я теперь вообще не знаю, как себя с ней вести, чтобы не волновать лишний раз. Мало ли…

Таня прикрывает глаза и сползает по подушке вниз.

— Ты, Рит, тоже уходи. Никого не хочу видеть, прости — свободной рукой укутывается с головой.

Вижу, как подрагивают плечи. Плачет.

Собираюсь все же попробовать поговорить с ней, но из коридора доносятся звуки какой-то непонятной возни, спора. Дверь распахивается, и на пороге появляется Игнат. Он тяжело и рвано дышит, а позади него застыла мама Тани. Видимо, она его останавливала.

— Нет, Игнат, нет! Выйди! — умоляет его и хватает за рукав пуховика.

Но Таня резко сдирает одеяло и пялится на него во все глаза.

У меня даже дыхание застывает где-то в районе горла от этого ее отчаянного взгляда.

— Лучше вы все уходите, оставьте нас.

— Танечка — собирается к ней мать, но та взглядом пригвождает ее на месте.

Быстро ретируюсь и прихватываю с собой мать Тани.

— Пойдемте — прошу ее.

Та всхлипывает, но все же выходит вслед за мной и присаживается на ближайшую к палате лавку.

— Это же надо было такому случиться! Ведь они дружили с самого детства. Как два маленьких бесенка. У него кудряшки такие милые раньше были, и у Танечки тоже, пока выпрямлять, да красить не начала.

Она шмыгает носом, выдыхая через рот.

— Мы же с его родителями дружим со студенческой скамьи. Для меня Игнат, как родной, как сын. Когда они признались нам, что встречаются, мы даже не удивились. Все к этому шло, а теперь…