Притворись моим другом - Иоланта Палла

К счастью, травить себя мыслями я не успеваю, так как учитель устраивает нам тестирование. Приходится выкинуть из головы лишнее и погрузиться в учебу. Следующие перемены проходят спокойно. Наверное, причина кроется в отсутствии раздражителя, которым для меня является Резников. А еще в том, что Власов наконец мне улыбнулся. Открыто. Не зажато. Не равнодушно. С таким блеском в глазах, что я покраснела. Ему идёт улыбка. Определенно.

После последнего урока у меня начинает вибрировать телефон.

Ольга…

С утра от нее много пропущенных…

Не готова я разговаривать, но приходится переступать через себя и идти домой, хотя мне бы хотелось зарядиться уверенностью от Власова, которому пришлось остаться по просьбе физрука. Я неохотно плетусь на остановку и добираюсь до дома. Больше боюсь столкнуться с отцом, чем с тёть Олей. Снова испытывать те эмоции у меня нет сил, и когда я переступаю порог квартиры, застываю на месте и прислушиваюсь. Из кухни летят умопомрачительные запахи, и желудок моментально на это реагирует урчанием. Приходится зажать живот руками, чтобы никого не оглушить.

- Можешь не прятаться, - звучит из кухни голос Ольги, - Ивана нет.

Я растеряно моргаю, но снимаю ботинки и иду к ней. Сердце громко стучит от волнения, и ладошки увлажняются. Чувство стыда такая неприятная штука, от которой не скроешься, даже забив голову в землю, а мне очень стыдно перед ней.

- Так, Лин, садись давай, а то утром не поела, - Ольга суетится около плиты и стола, а я стопорюсь в дверном проёме, заламывая пальцы, - что-то случилось?

Поворачивается ко мне и разглядывает с паникой в глазах. Отрицательно качаю головой, на что Ольга шумно выдыхает.

- Тёть Оль, - делаю шаг вперед, и сердце тут же подскакивает к горлу, - я…

Теряюсь от того, как она смотрит на меня. С ожиданием. Ком в горле стремительно увеличивается, а уж запал и вовсе идет прахом по ветру.

- Прости… - пожимаю плечами и дышать перестаю, потому что тёть Оля молчит.

- Линка-Линка, - подходит и улыбается, - все в порядке. Садись за стол.

- А папа когда вернется?

С таким напряжением спрашиваю, что сбиваю к чертям все настройки. Если так и дальше продолжится, то буду в обморок падать от впечатлений.

- Не знаю, - Ольга пожимает плечами и как-то грустно поджимает губы, - он на работу поехал, Лин. Не уточнял, когда вернется.

- Ясно, - отворачиваюсь, чтобы скрыть обиду.

Уехал…

Опять…

- Лин, мне к Аришке нужно. Буквально на пять минут. Артёмка спит. Позовешь, если что.

Слышу уже из коридора и киваю. После тотального напряжения наступает опустошение, а за ним и расслабление, словно я экзамен сдавала и волновалась, зная все ответы. Шумно выдыхаю, но стоит входной двери закрыться, как из комнаты раздается громкий детский плач. По позвоночнику тут же пробегает разряд тока. Я выпрямляюсь и выхожу в коридор.

- Тёть Оль! – кричу, но, естественно, что она не слышит.

Дохожу до двери и касаюсь ручки пальцами. Не спешу открывать. Медленно вдыхаю и выдыхаю.

Я должна это сделать.

Разворачиваюсь и иду на душераздирающий крик младенца. Руки потеют сильнее обычного, когда пересекаю комнату и останавливаюсь около кроватки. Пухлощекий малыш весь покраснел. Его щечки влажные от слез, и я растерянно смотрю по сторонам.

- Тише-тише, - говорю скорее себе, чем ему, находя рядом соску, которую он удачно выплевывает и продолжает кричать, - что же делать-то?

Начинаю качать кроватку, но Артёмка не унимается, а у меня все дрожит. Он такой маленький. Крошечный совсем.

Что нужно делать?

Тянусь к нему и тут же одергиваю руки. Страшно брать его на руки. Вдруг я…

Фух-х-х…

Прикрываю глаза, вспоминая, как тёть Оля аккуратно качала его на руках, и набираюсь сил повторить этот трюк. На всякий случай оглядываюсь, но никого нет, чтобы помочь.

- Тёма, - произношу, сокращая его имя, и тихонько беру на руки, придерживая головку.