Притворись моим другом - Иоланта Палла

Филатов хмуро смотрит в спину удаляющегося из кабинета Власова, берет стул, переворачивает его и садится, помещая руки на спинку. Я уже не реагирую остро на внимание одноклассников. Алан и Лёня вполне нормальные парни. Про других ничего не могу сказать. Резников появился в школе не так давно. Слышала, как Кристина со своим подружками обсуждала его отдых за границей. Мне все равно, где он был. Главное, что сейчас он ведет себя так, словно не было никакого буллинга с его стороны. Вот только показной игнор после убийственной травли заставляет слегка нервничать.

- Думаю, тебе лучше спросить у него самого, - выбираю самый нейтральный вариант ответа и не успеваю рот закрыть, как в класс влетает Романова и, выглянув в коридор, громко хлопает дверью.

- Я вам сейчас такое расскажу, - на её лице нет радости или привычной стервозной ухмылки, наоборот, оно слишком серьезное для Крис, - просто жесть.

Все притихают. Большая половина класса здесь. Нет лишь Власова, Сапронникова и Уваровой. От чего-то я напрягаюсь. С Кристиной у меня нет ничего общего. Она сплетница и завистница. Эти два определения идут вперед нее.

- Не тяни уже, - фыркает Никольская и складывает руки на груди.

- Я тут была у мамы на работе и кое-что слышала, - Кристина снова выглядывает в коридор, - в общем, у нашего Власова горе.

Резников громко усмехается, а у меня по спине пробегает неприятный холодок. Видимо, выражение моего лица меняется, и это не укрывается от взгляда Алана. Он хмурится, но ничего не говорит.

- Горе у него еще с прошлого года тянется, - будто невзначай бросает Сашка Потешный, - как и у нас всех, если ты забыла, Романова.

- Ой, заткнись, Потеха! Я сейчас не об этом говорю, - Кристина качает головой и посматривает в сторону Максима, который откинулся на спинку стула и впился в нее своим взглядом, от которого у меня бежали мурашки по коже, - у его мамы рак. Не долго осталось.

По классу проносится гул. Ребята удивлены. Лёня и Алан впиваются в меня взглядами, от которых мне становится не по себе. Да, может, друзья и должны знать о таких вещах, но я не в праве трещать о болезни Веры на каждом углу. Руслану решать, говорить ли кому-то или нет.

- Как же так… - слышу со стороны Сони.

Она ошарашена. Грех и Филатов расстроены. У меня внутри все холодеет, но сердце работает исправно, отколачивая чечетку на углях эмоций.

- Трэш…

- И за что Русу такое…

- Жаль его маму…

- И сколько ей осталось?

- Чёрная полоса у Власова…

- Рак… Это же… Ой, как страшно…

Голоса одноклассников сливаются в какой-то гул. Без комментариев остаемся лишь я, Алан, Лёня и Максим. Внутренняя дрожь усиливается, когда в классе возникает бурное обсуждение. Я смотрю с одного лица на другое и часто втягиваю в себя воздух.

- Перестаньте! – резко вскакиваю, привлекая внимание каждого.

Медленно за мной поднимается Филатов и подходит Грех. Тишина такая, что у меня появляется легкое головокружение. Не впервой ловить на себе такие взгляды.

- Это не та новость, которую нужно обсасывать, как сплетню! – лицо вспыхивает, когда Резников разворачивается и приподнимает одну бровь. – Что вы за люди такие?!

- Чем ты лучше, Майор? – Макс надменно смотрит на меня, словно я сейчас упала в его глазах ниже плинтуса.

- Правда, ребят, - Алан встает рядом со мной, запихивая руки в карманы брюк, - не та тема, чтобы языки чесать.

- С каких пор ты за Власова впрягаешься, а Грех? – криво улыбается Резников, на что Алан хмурится.

Я напрягаюсь, и зря. Грех сдержан в плане драк. Я уже заметила, что он по большей части выступает миротворцем. Пока я давлюсь своим бешенным сердцебиением, Алан выходит к доске, перекрывая Романову и кидает на каждого присутствующего тяжелый взгляд.

- Руса поддержать нужно, - говорит спокойно под фырканье Макса, который демонстративно поднимается и выходит из класса.

- Есть идеи? – подхватывает Филатов.