Злая империя - Трейси Лоррейн

— Я знаю, это странно. И я знаю, что это все моя вина. Мы просто почувствовали, что… — Он испускает тяжелый вздох. — Как только мы поняли, что о том, чтобы они пришли к нам, не может быть и речи, мы просто подумали, что тебе будет легче иметь с этим дело. Мы…

— Папа, — оборвала я его, — все это в прошлом. Мне это может не понравиться или я могу с этим согласиться. Но дело сделано. Вы оба приняли свои решения, и сейчас мы ничего не можем с этим поделать.

Он пристально смотрит на меня и качает головой. — Ты так похожа на нее, — говорит он, и на его губах играет грустная улыбка.

— Я похожа на нее?

Он кивает.

— Как ты смотрел на меня каждый день, если…

— Потому что ты — та маленькая частичка ее, которую я должен забрать с собой. Часть нас. Лучшая часть.

От его слов у меня в горле встает комок.

— Х-хорошо. Давай сделаем это. Мне нужно встретиться с женщиной, которая явно владеет твоим сердцем даже спустя все эти годы.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Стелла

Мое сердце бьется о грудную клетку к тому времени, когда папа подъезжает к тихой улице. Мы заехали дальше, чем я ожидала.

Учитывая, как близко живут все остальные, я предположила, что дом Тоби будет за углом.

Я была неправа.

Похоже, Джонас хотел уберечь свою семью от посторонних глаз, перевезя их на другую сторону территории Чирилло.

Чего я также не ожидаю, так это не заходить ни в один из домов.

— Папа, что происходит? — Спрашиваю я, оглядываясь вокруг, не видя ничего, кроме деревьев, окаймляющих улицу и придающих огромным домам дополнительную приватность.

— Мы не можем просто войти через парадную дверь.

— Господи, — бормочу я, проводя пальцами по своим гладким волосам.

— Я знаю. Давай. Они ждут.

Мы выходим из машины, и папа ведет меня в переулок в конце улицы.

Перед нами раскинулся пышный зеленый парк. Вокруг играют дети и бегают собаки, но, когда мы подходим ближе, папа сворачивает в сторону, и мы продолжаем идти, пока он не останавливается возле каких-то густых кустов.

— Что такое… — Реализация поражает. — Отвали. Мы врываемся, не так ли?

Папа морщится.

— Это пиздец, папа.

— Я знаю, — вздыхает он, звучит и выглядит совершенно измученным. — У Марии есть еще несколько недель лечения, и тогда мы сможем придумать план. Но пока она не закончит, я не буду раскачивать лодку.

— Не более чем врываться на их землю и проводить время с чужой женой? — Я спрашиваю, поднимая бровь.

Он смотрит на меня, явно не впечатленный моей попыткой пошутить. Я знаю, это было неубедительно, но я не знаю, как еще справиться с нервами, которые начинают заставлять все мое тело дрожать.

— Давай, — говорит он, беря меня за руку и таща меня через то, что я теперь вижу, это разрыв в растениях.

Через несколько секунд нас поглощают деревья и кусты, парк больше не виден, поскольку папа пробирается сквозь подлесок, как будто он делал это миллион раз — что, конечно, он, вероятно, и делал.

— О, вау, — выдыхаю я, когда мы, наконец, начинаем выныривать и обнаруживаем, что находимся рядом с небольшим озером. Но красивый пейзаж привлекает мое внимание только на несколько секунд, потому что движение на другой стороне воды привлекает мое внимание.

Сначала я нахожу Тоби, когда он встает со скамейки, на которой сидел, но мой взгляд не задерживается на нем. Он падают на женщину рядом с ним.

В ту секунду, когда наши взгляды встречаются, весь воздух вырывается из моих легких.

Мамочка.

Даже с такого расстояния я вижу сходство между нами.

Мое сердце болит, когда я делаю шаг ближе, и с помощью подлокотника скамейки она встает, Тоби быстро подбегает к ней, чтобы поддержать ее.

Я даже не понимаю, что мои ноги несут меня ближе, пока я не стою прямо перед ней.