Екатерина Великая. Роман императрицы - Валишевский Казимир Феликсович (1892)

После Чернышевых наступает черед Салтыковых. Среди камергеров великокняжеского двора два брата Салтыковы, принадлежавшие к одной из самых старинных и знатных русских фамилий. Отец их – генерал-адъютант; мать, урожденная княжна Голицына, в 1740 году оказала Елизавете услуги, о которых принцесса Цербстская имела особые сведения: «Салтыкова пленяла целые семьи. Она делала больше. Она была красива и вела себя так странно, что лучше было бы, если бы ее поведение не стало известно потомкам. Она ходила с одной из своих служанок в казармы, отдавалась солдатам, напивалась с ними, играла, проигрывала, давала им выигрывать… Все триста гренадеров, сопровождавших ее величество, были ее любовниками». Старший брат, Петр, обижен природой и мог, по мнению Екатерины, соперничать умом и красотой с Чоглоковым. Младший, Сергей, «красив, как день». В 1752 году ему двадцать шесть лет, и он уже два года женат на фрейлине императрицы Матрене Павловне Балк. Это брак по любви. В то время Екатерина заметила, что он за ней ухаживает. Она почти каждый день посещала Чоглокову, которая, будучи беременной и нездоровой, не выходила из дому. Неизменно встречая там Сергея Салтыкова, она догадалась, что он приходил не ради хозяйки дома. По-видимому, она уже стала опытнее. Вскоре, впрочем, Салтыков окончательно открыл ей глаза на этот счет. Надзор Чоглоковой к тому времени ослабел. Он придумал способ обезвредить и ее мужа; влюбленный в великую княгиню, он мог быть препятствием: Салтыков открыл в нем необыкновенный талант к стихотворству. Добрый Чоглоков, очень этим польщенный, сидя в углу, писал стихи на темы, которые без конца ему давали. В это время остальные разговаривали не стесняясь. Красавец Сергей не только самым красивый человек при дворе, но и весьма находчивый – «настоящий демон интриги», говорила Екатерина. Молча выслушала его первое признание, не намереваясь, вероятно, прекращать дальнейшие излияния. Наконец спросила, чего он от нее хочет. Он описал самыми яркими красками счастье, которого ожидает от нее. «А ваша жена?» – спросила она. Это почти равнялось признанию и сводило расстояние, разделявшее их, к очень хрупкому препятствию. Он этим не смутился и решительно выбросил за борт бедную Матрену Павловну, объявив, что то было лишь юношеское увлечение, ошибка, и рассказав, как скоро «это золото превратилось в простой свинец». Екатерина уверяет, однако, что она сделала все, что могла, чтобы отвлечь его, намекнув даже, что он опоздал.

«Почем вы знаете? Может быть, мое сердце уже занято?» Средство это выбрано неудачно. На самом деле, как сознается Екатерина, главное препятствие к избавлению от красивого соблазнителя заключалось в том, что он ей сильно нравился. Однажды Чоглоков устроил охоту, во время которой представился случай, давно поджидаемый Сергеем. Они оставались вдвоем в продолжение полутора часов; чтобы положить конец этому свиданию, Екатерине пришлось прибегнуть к героическим средствам. Эта сцена прелестно описана в «Записках…»! Перед тем как удалиться, Салтыков хотел заставить ее признаться, что она к нему неравнодушна. «Да, да, но только уходите!» – «Хорошо, слово дано!» – воскликнул он и пришпорил лошадь. Она хотела вернуть роковое слово и крикнула ему вслед: «Нет, нет!» Он отвечал: «Да, да!» На этом они расстались, чтобы вскоре снова сойтись.

Спустя некоторое время Сергею Салтыкову пришлось покинуть двор. Распространились слухи о его отношении к великой княгине, вызвавшие вмешательство Елизаветы. Императрица сильно выбранила Чоглоковых, а Сергею велено было уехать на месяц в отпуск, к родным в деревню.