Дикарь - Надежда Мельникова

— Как ничего больше не должна? — в шоке отвечаю, а затем повторяю её же слова, но в вопросительной форме: — Пришёл здоровый чернявый мужик и всё оплатил? Ещё и компенсацию морального ущерба прибавил? О! — широко открываю варежку, искренне удивляясь.

Хозяйка отключается, а я, находясь в состоянии шока, чуть не попадаю под машину.

Водитель гудит клаксоном и матерится, а боль в сердце сменяется горячим теплом. Он сделал это для меня, он постарался, он… Ох. Мой дикарь, ну в смысле не мой, конечно, но всё равно это так приятно, когда о тебе заботятся.

Интересно, он это сделал до того, как выкинул розы, или после? А если до, а я его цветы не приняла? С ума сойти.

Незаметно дохожу до дома, поднимаюсь на свой этаж и снова удивляюсь. На лестничной площадке меня ждёт новое потрясение. Вначале я думаю, что сосед-армянин вместо фруктового ларька решил открыть цветочный. Потому что у моей двери стоит целая куча букетов в белых пластиковых вазах из магазина. Но почему он не отнёс это в дом? Что-то не так. Здесь и розы, и хризантемы, и гвоздики, и ещё какие-то колокольчики с травой. Причём роз вариантов десять. Разных оттенков. А какой стоит аромат! Но это ещё не всё. Возле моей двери стоит пакет с едой. Аккуратно сложенные коробочки с логотипом из доставки.

С этажа выше кто-то спускается. Узнаю тяжёлый шаг и хриплое, злое дыхание. Меня охватывают такие сильные чувства, что ноги слегка подкашиваются.

— Дарю цветы, приглашаю на ужин, соскучился, — вздохнув, скороговоркой выдаёт дикарь и, привалившись к стене, скрещивает руки на груди.

Меня разбирает смех. Вот это он напрягся. Обалдеть!

— Нравится, Барби? Если сейчас снова скажешь про похороны, то я... — Опять тяжелый грудной хрип.

— Ну ничего-ничего, Данила, — сжимаю губы, едва сдерживаясь, — симпатично, — игриво смотрю этому хмурому типу в глаза, а сама хочу прыгать от счастья.

Он пришёл ко мне. Он помог мне с оплатой. Он подарил мне миллион алых роз. Он приглашает меня на ужин!

— Симпатично?! — грозно приподнимает чернявую бровь и смотрит так, будто я у него последний кусок мяса стащила, а он голоден как волк. — То есть этого тоже мало, Забава, чтобы получить твою благосклонность?

— Ага, маловато будет, нужна ещё серенада! И стихи собственного сочинения. И мог бы быть ресторан!

Чёрные глаза прожигают меня насквозь.

— Дверь открывай, помогу цветы занести. Надеюсь, у тебя нет аллергии.

Ясно, петь он не планирует. Ну и ладно. Послушно вставляю ключ в замок. Открываю дверь. Он тут же берётся за работу и методично расставляет вазы в моём коридоре. Теперь моя квартира похожа на гримёрку оперной певицы.

Снимаю пальто, вешаю в шкаф, прохожу чуть вперёд. Планирую тему разговора. Думаю о том, что будет дальше. А затем вскрикиваю, почувствовав, как дикарь своей массивной жёсткой ладонью сгребает мою плотную юбку и жмёт мой зад. Безо всяких там сю-сю, ля-ля этот гад просто нагло массирует ягодицы!

Я даже не разулась!

— Данила! Ты что творишь?

Шлепок по заду. Рывок — и по ногам расползаются порванные им колготки.

— Я скучал по ней, — шипит голосом голодного маньяка Михайлов, признаваясь в любви моей пухлой пятой точке.

А я не знаю: то ли плакать, то ли смеяться. И, пока я размышляю над тем, что мне делать, дикаря уже не остановить. Он подталкивает меня на кухню. В привычно грубой форме заставляя упереться руками в обеденный стол. Какая-то ненормальнаая страсть у него к кухонной мебели.

Тут же находит трусики и гладит меня там. Бормочу что-то о том, что мы ещё не помирились и вообще непонятно, что у нас и как, даже не поговорили, но тело мгновенно отвечает, ибо тоже скучало.