Пташка - Ксения Скворцова

Было ли это предательством? Он защищал её от врагов. Айфэ, пусть и помимо воли отца, подвергал себя опасности из-за Гнеды. Фиргалл кормил её, одевал, учил. Если бы сид желал девушке зла, едва ли бы он стал столько возиться с ней.

— Пламень, мы едем домой! — с решительной яростью сказала Гнеда и принялась седлать коня.

Гнеда хорошо помнила, по какой тропинке они прибыли к озеру, и поначалу ехать было довольно просто. Но когда начались развилки, выбрать правильное направление становилось всё труднее. У девушки теплилась надежда на то, что Пламень сам найдёт нужный путь, следуя своему более тонкому, чем у человека чутью, но вскоре стало ясно, что это напрасные чаяния. Конь шёл неохотно, останавливаясь и тревожась, и Гнеде приходилось понукать его.

Иногда тропа глохла и обрывалась, и они были вынуждены возвращаться к предыдущему перекрёстку. Гнеда совершенно не узнавала местность. Чем дальше они продвигались, тем гуще и непроходимее становились заросли вокруг. Ветки хлестали по лицу и замёрзшим рукам, цеплялись за одежду и сбрую. На девушке не осталось ни одной сухой нитки.

Сонный, полуголый лес мрачно и отстранённо наблюдал за одинокой всадницей, скитающейся по одичалым тропам.

Гнев и раздражение, охватившее Гнеду вначале, постепенно сменились усталостью. С каждым новым тупиком у неё оставалось всё меньше сил, холод пробирал до костей, тело становилось непослушным и ленивым, и Гнеде приходилось заставлять себя править лошадью. Несколько раз они пересекали кабаньи тропы, и Пламень дрожал и беспокойно фыркал, учуяв звериный запах.

Солнце не показывалось, но в какое-то мгновение Гнеда поняла, что ощутимо стемнело. Короткий осенний день двигался к закату, а сырости в воздухе прибавилось.

Девушка насторожилась. Вяло плетущийся Пламень остановился окончательно. Все старания сдвинуть его с места не возымели никакого действия. Конь лишь жалобно поджал уши и попытался попятиться.

— Ну же! – раздражённо прикрикнула Гнеда. — Чего испугался? — Девушка склонилась и легонько похлопала животное по шее. — Вперёд, давай же! — приказала она, понукая лошадь. Гнеда больше не собиралась разворачиваться.

Пламень поддался, но его шаги стали ещё более неуверенными и медленными.

Гнеда вглядывалась вниз, стараясь разобрать дорогу в неумолимо сгущавшихся сумерках. Чавкающий звук снизу заставил пошевелиться в душе девушки нехорошее предчувствие. Она едва успела подумать о том, что дела принимали скверный оборот, как Пламень снова резко остановился и заржал так, что кровь похолодела в жилах. Гнеда быстро выпростала ноги из стремян и спрыгнула, чтобы проверить копыто коня, но, приземлившись, увязла по щиколотку в чём-то липком и отвратительном. Пламень всхрапывал, поочерёдно вытаскивая копыта из вонючей жижи, глядя на девушку полными ужаса глазами. Они забрели в болото.

Гнеда с трудом сглотнула ком в пересохшем горле и принялась тянуть повод в попытке развернуть лошадь, но обнаружила, что её собственные ноги на глазах утягивало в трясину. Пробуя вырваться, она ослабила хватку, и в этот самый миг Пламеню удалось освободиться. Он отпрянул в сторону, и девушка, не удержавшись, повалилась в зловонное месиво.

Кровь бешено стучала в виски. Гнеда пыталась встать, но вместо этого лишь беспомощно переминалась на карачках, пытаясь отплеваться от грязи. Шапка слетела с головы, и коса упала прямо в склизкую кашу под руками.

Лихорадочно стараясь выкарабкаться из трясины, которая с пугающей мощью затягивала её в себя, Гнеда лишь сильнее погружалась в топь. Она дышала так, словно бежала без остановки от Вежи до Черноречья, как когда-то в детстве. Катбад! Девушка была готова закричать, но вместо этого только всхлипнула. Неужели никто не придёт? Никто не вытащит её отсюда?