Покоренная судьбой - Кора Рейли

Отец передал меня Савио, который коснулся моего плеча, и я встретила его взгляд. Он был полон вопросов, но я не могла на них ответить. Папа опустился на колени рядом с Невио, в то время как один из врачей начал лечить Амо.

Через час мы были в больнице Каморры, и Амо и Невио были прооперированы, чтобы спасти их жизни.

Я сидела на стуле между двумя палатами, чувствуя, что меня разрывает на части. Кровь покрывала мои руки и платье. Я не была уверена, чья она. Невио? Амо?

Я чувствовала на себе взгляды всех присутствующих. Никто пока не задавал вопросов.

У меня было такое чувство, что папа почти боялся спросить, что случилось. Может быть, он боялся, что я скажу о своих чувствах к Амо. Нино и Фабиано, конечно же, посвятили его в подробности. Папа отреагировал гневной вспышкой.

— Лука и Ромеро уже в пути. — сказал Нино низким голосом.

— С объявлением войны. — сказал отец с мрачным смехом.

— У нас есть его сын, было бы глупо угрожать нам сейчас. — сказал Алессио.

— Было бы разумно убить Амо, пока он на операции, и получить преимущество в этой войне — сказал Массимо.

Я подняла голову. Нино покачал головой.

— Война была бы неразумной на данном этапе.

— Убийство его сына будет преимуществом.

— Ты не знаешь Луку так, как мы с Римо, Массимо. Убийство его сына не затормозит Луку. С ним легче справиться, пока живы те, кто ему дорог. Лука наиболее опасен, когда ему нечего терять, а мы этого не хотим.

Вошла мама и обеспокоено посмотрела на меня. Я очень слабо улыбнулась ей, и она поспешила к папе.

— Как он?

— Он выкарабкается. Никакие крупные артерии не задеты. — сказал папа, обнимая маму, когда она прижалась к нему.

— Савио сказал, что Невио напал на Амо, чтобы защитить Грету.

— Мне не нужна была защита от Амо — твердо сказала я.

Выражение лица отца потемнело так, что напоминало выражение глаз Невио, когда он напал на Амо.

— Невио, очевидно, не согласился.

— Невио напал не потому, что думал, что я в опасности.

— Может быть, это опасность, которую ты не видишь — сказал Массимо с оттенком снисходительности.

Я поднялась на ноги. Отец медленно подошел ко мне.

— Что именно происходило между Витиелло и тобой?

— Ничего — сказала я. Я ненавидела лгать, и у меня это плохо получалось, глаза отца сузились. Он коснулся моей щеки.

— Mia cara, ты же знаешь, что можешь рассказать нам все. Нет ничего, от чего мы не могли бы тебя защитить. Даже если Амо заставит тебя поверить, что он может иметь что-то над тобой, поверь мне, он ничего не сможет сделать.

Папа, как, наверное, и все остальные, думал, что Амо положил на меня глаз и пытается манипулировать мной, чтобы я стала его женой. Они не могли представить, что я влюбилась в него.

Я посмотрела на дверь Амо и не была уверена, что правда улучшит его положение.

— Он помолвлен — сказал Алессио. — Возможно, он просто пытается повеселиться перед свадьбой.

Глаза отца вспыхнули.

— Он прикасался к тебе?

— Римо — мягко сказала мама, увидев мое выражение лица. Она взяла меня за руку и отвела в сторону.

— Грета, ты же знаешь, что можешь рассказать мне все.

— Между нами ничего не было. Мы только разговаривали, наслаждались обществом друг друга, вот и все.

Я не могла ни с кем поделиться нашим поцелуем.

Папа посмотрел на дверь Амо. Я рефлекторно шагнула к ней.

— Так это та сторона, которую ты выбираешь? — спросил

Алессио, его брови поднялись в вызове.

— Я не выбираю сторону, потому что мне это не нужно. Я всегда была и буду Фальконе. Лас-Вегас — мой дом. Между мной и Амо ничего нет и никогда не будет. Я просто слежу за тем, чтобы мы не объявили войну Фамилии.

Отец обхватил мое лицо, заглядывая мне в глаза.

— Ты клянешься, что Амо ничего не сделал?