Первые - Иоланта Палла

Маршал прижимает меня к себе. Заставляет ответить ему на каждое ласковое движение. То, что происходит с сознанием, пока он терзает мои губы, не поддается описанию. Мозги попросту отключаются, подавая сигнал о том, что… Да! Я скучала. Скучала по нему! Не только физически, но и душевно. Иначе… почему за ребрами так сильно вибрирует от счастья, и ноги подкашиваются?

32

Дмитрий Шумов

После работы в зале с Аристархом тело горит, и прохладный душ ни капли не помогает охладить взбудораженные клетки. Мышцы находятся в напряжении. Мозг пытается пройти квест с именем Лиза. Сердце работает в ровном режиме. Не срывается с обрыва в карьер, как после махыча с Тохой. Я вроде как усмирил желание прибить Маршала и погасил очаг воспаления от выходки Лизы. Да, я до сих пор не понимаю, какого черта произошло?! Но сознание свободно выдыхает, словно я скинул с плеч тяжелый груз. Её звонок не возвращает в первостепенное состояние агонии. Всё-таки меня никогда не предавали девчонки, потому что серьёзных отношений у меня никогда не было. Лиза первая, с кем мне захотелось чего-то стабильного. Ха-ха-ха… Но, судя по всему, у жизни на меня другие планы.

Я прихожу в кафе рядом со спорткомплексом заранее, заказываю себе крепкий кофе, забивая на спортивный режим, и смотрю в широкое панорамное окно, из которого открывается вид на дорогу. Машины мчатся одна за другой. Я глотаю горький бодрящий напиток и сжимаю зубы, когда около здания останавливается знакомая тачка. Маршал. Наблюдаю за тем, как он открывает дверь Лизе, как притягивает к себе, чтобы поцеловать, и та ему отвечает. НЕ ТАК, КАК МНЕ!

Все нервные окончания за мгновение оголяются. Тонкие нити самообладания натягиваются до предела, и я превращаюсь в слепок статуи, пока Кирьянова входит внутрь, ищет меня глазами, медленно подходит к столику и говорит:

— Привет, — мнется на месте, а я киваю и отвожу взгляд к окну. Тоха стоит возле тачки и курит. Значит, девочку мою себе окончательно присвоил. Вроде меня и коробит от этого факта, а вроде и похрен становится. Даже не знаю, что испытываю в этот момент. Возвращаю внимание Лизе. Она сняла свое пальто, повесила его на вешалку рядом со столиком и аккуратно села напротив меня.

— Заказать тебе что-нибудь? — смотреть на то, как Кирьянова нервно кусает губы, невозможно до раздражения, поэтому пялюсь на чашку с кофе. Черный. Крепкий. Нужно еще одну порцию заказать.

— Нет. Я поговорить хотела и объясниться перед тобой.

— Ок, — откидываюсь на спинку стула, складываю руки на груди и упираюсь взглядом в раскрасневшееся лицо Лизы, — внимательно тебя слушаю.

— Я не хотела, чтобы так получилось…

Угу. Киваю. Смотрю на то, как шевелятся губы Лизы, и понимаю, что её слова сейчас идут фоном. Мысли о семье находятся на первой ступени пьедестала. Ава. Мама. Я гоняю по кругу каждую фразу и событие, ищу выход и натыкаюсь на глухую стену высотой с небоскреб.

— Лиз, — подаюсь вперед, помещаю руки на стол и прерываю ее речь, потому что не улавливаю сути, — все нормально. Я понимаю.

Застывает с открытым ртом. Вижу, что ей неприятно. Пытается смотреть в глаза, но тут же их отводит. Щеки покрываются румянцем. Всё-таки она очень милая и чистая девочка. Нельзя так сыграть. Или мне хочется сохранить что-то приятное от непродолжительных отношений с ней… Откидываюсь обратно на спинку стула, а Кирьянова кивает, поджимая губы.

— Я хотела с тобой поговорить сначала. Прости, что вышло так некрасиво… Ты этого не заслуживаешь…