Она дана ему свыше - Энжи Вэс

Хитрость, с какой Миранда неугомонно выкручивалась, сделала бы из нее лучшего политика во всей Англии. Мадлен с сочувствием отнеслась к ней, однако убедила надеть белое платье.

— Ладно, — смирилась Миранда. — Хоть пояс можно украсить цветными лентами? — Мадлен кивнула, и от ее одобрения Миранда ликующе приступила к выбору разноцветных атласных лент. — Ура, я не буду в точности походить на приведение, и люди не станут шарахаться от меня.

Мадлен заливисто посмеялась.

Утром они с Мирандой проехались по магазинам в поисках новых перчаток и украшений. Заехав к модистке, которая уже сшила для Миранды платья по заказу Джека, они и для Мадлен кое-что присмотрели. Хотя «кое-что» — весьма неправильное и слишком скромное определение.

Как бы ни просила Мадлен выбрать что-то менее дорогое и менее яркое, Миранда отмахивалась, взяв все в свои руки. Она не брала в толк практически ни единую ее мольбу. От Мадлен она лишь требовала, чтобы та предоставила в свое пользование всю себя и не мешала снимать с нее мерки и подшивать под фигуру платье. В конце концов они сошлись на превосходном темно-синем. Хотя Мадлен очень сильно сомневалась, что компаньонки могут одеваться так шикарно, однако Миранду этот факт мало заботил.

— Мэд, узнай, пожалуйста, у Джека, что он наденет завтра, — попросила Миранда, озабоченно копаясь в шкатулке с украшениями. — Мне нужно понять, что я смогу сочетать с его костюмом. Это, разумеется, не лондонский бал. Он будет намного меньше и менее помпезен, но все же хочется произвести приятное впечатление. Вдруг я встречу кого-то в Лондоне в следующем году, а это очень даже вероятно.

Мадлен встрепенулась от мысли, что ей придется встретиться с Джеком.

«Сегодня еще разучивать кадриль» — напомнила себе Мадлен.

И хотя они виделись за завтраком, после вчерашней ночи не перекинулись и словом, а только формальностями. Джек отвечал сухо и непринужденно, а Мадлен поддерживала беседу скромными речами.

Она считала, что это к лучшему. Им не обязательно обмениваться теплыми фразами друг с другом, чтобы существовать в одном доме. Так ей будет работаться даже спокойнее: ничто не станет ее отвлекать, доводить ее сердце до состояния трепета, путая мысли. Со временем влюбленность, которую Мадлен испытывала, пройдет. Все проходит в этом мире, и ее чувства потухнут, как гасильником накрывают горящий фитиль.

Мадлен не нашла Джека в кабинете. Не нашла и в его спальне. Прошлась даже до семейной гостиной, но и там Джека не было.

«Может, он в столовой?» — подумала Мадлен, но глянула на главные часы в холе и уверилась, что еще слишком равно для трапезы.

Спросив у Марши, которая по счастливой случайности суетливо пробегала мимо, она раздраженно прорычала, что его милость в гостиной в другом крыле дома.

Значит ли это, что у него были гости? Но кто? Наверное, опять приехал Марк — предположила она. Мадлен пошла туда. Оказавшись у порога в гостиную, она услышала негромкие голоса. Заглянув в щелочку приоткрытой двери, глаза Мадлен стали больше от удивления.

Это был не Марк. Со сложенными руками Джек сидел на диване за столиком, угощая чаем незнакомую женщину и редко бросая на нее прямые взгляды. Она сидела к ней спиной и лица ее не было видно. Женщина была одета в элегантное черное платье, а золотисто-рыжие волосы аккуратно уложены назад. Из-за силуэта незнакомки выглянула маленькая девочка. Она была меньше, чем Кевин, и держала в руках тряпичную куклу. Девочка с радостью подошла к Джеку, и он посадил ее к себе на колени.

Мадлен отвела застывшие глаза и отшатнулась от двери, словно за ней расходилась чума. Ее пульс участился. Ранее она никогда не встречала эту женщину и девочку, Мадлен бы запомнила.

Перед ее носом прошел камердинер Джека, и она остановила его:

— Пол, постой!

Юноша оглянулся, радостно расплывшись.