Она дана ему свыше - Энжи Вэс

Самое интересное, что и Саймон был рожден вне брака, но четырехлистный клевер удачи нашел его первым. Он остался официальным сыном Лендского, а она не являлась его дочерью по закону. Пораскинув умом, аналогично Саймон не был сыном для Фелиции. Он ее даже не знал ровно так же, как и она Сэмюэла. Однако кровное родство оставалось неизменным. Никто и никогда не исправит этого, кровь нельзя было полностью перелить и наполниться новой. Невозможно оторваться от их общих корней и стать новым человеком без семьи и прошлого.

— Мадлен? — Джек поднялся к ней. — Почему ты так рассеянно вздыхаешь? — Опустив глаза, он заметил краешек листка в ее руках. — Тебе грустно?

— Я вздыхала по своему брату Саймону. Наверное, это замечательно, когда у тебя есть кто-то вроде старшего друга, причем если между вами есть кровные узы. — Мадлен опустила голову на смятую бумагу в ладонях. — В детстве я очень просила маму родить мне брата. Хотя тогда я и понятия не имела, что он у меня уже есть. Откуда ребенку знать это? Ему не объяснить эти препятствия и сложности, которые не позволяют с кем-то быть вместе.

Джек подошел ближе, приподнял руками ее голову, обращая к себе. В его глазах толстым почерком было высечено сострадание.

— Ты уже не ребенок, и ты знаешь правду. Так почему бы тебе не позволить узнать ее Саймону? Он имеет право знать о том, что у него есть сестра. Немного нечестно поступать так с ним и скрываться. Прямо сейчас сходи и напиши ему письмо.

Мадлен бросило в сомнения. Может быть, Джек прав? Написать, если уж не отцу, то хотя бы Саймону, и все это закончится. Ее сердце перестанет разрывать от неизвестности.

Если верить словам мамы о том, какой хороший Сэмюэл, значит, и Саймон был таким же. Мадлен не могла представить сына своей доброй и ласковой матери злым и нахальным. Если Саймон решится приехать сюда, то он начнет предлагать деньги, которые Мадлен ни за что не примет. Хотя, глядя на ее нынешнюю жизнь при Херефорд-хаусе, Мадлен вряд ли стала бы думать, что ей нужна помощь или что она нуждается в деньгах. Пусть она обычная компаньонка, зато пока у нее стабильный и неплохой доход. Таки решено!

Мадлен погладила его по руке, и ее сердце ударила искра.

— Спасибо, — прошептала она.

Джек наклонился к ней и хотел поцеловать, но Мадлен прислонила пальцы к его губам, напомнив, что они не одни. Он негодующе чертыхнулся.

В своей комнате Мадлен приготовила для письма все: чернила, чистый лист бумаги и… Перо! Она трясущимися руками достала забытое перо из ящика.

Мадлен собрала всю свою смелость и решительность в кисть, нависающую над чистым листом, и начала писать:

«Доброе утро, дорогой Саймон!»

А если он прочтет его не в утреннее время? Мадлен с поджатыми губами зачеркнула написанное.

«Дорогой Саймон!»

Почему «дорогой»? Мадлен нахмурилась. Она размашисто перечеркнула все и нервно смяла бумагу в один круглый комок. Мадлен достала новый лист из стола и окаменела в нерешительности черкнуть хотя бы пару слов. Она медленно сделала вдох и выдох. Это напомнило ей, как она утешала Джека, и как он успокаивал ее, целуя ее шею в тускло освещенном коридоре. В блаженной улыбке ее лицо растаяло, она успокоилась.

Мадлен взялась за письмо:

«Здравствуйте, Саймон! Наверняка вы не знаете о существовании того, кто пишет вам это письмо. Меня зовут Мадлен. Я являюсь внебрачной дочерью Фелиции Ривз и Сэмюэла Смита и, соответственно, вашей сестрой. Я понимаю, как трудно вам будет поверить в это. Я пишу об этом, даже не зная, рассказал ли Сэмюэл вам о вашей настоящей матери. К сожалению, она умерла вот уже три года назад. Перед кончиной мама взяла с меня обещание, что я найду вас. Я исполнила свой долг. Если вы захотите увидеться, я буду очень рада.

С наилучшими пожеланиями,

Ваша сестра Мадлен».