Украденная невеста - М. Джеймс

Я не буду слабой. Я не буду беспомощной. Поскольку Виктор такой, какой он есть, и мой брак с ним нерасторжим без нарушения мирного соглашения с Лукой, мне нужно быть готовой к тому, что кто-то попытается использовать меня против него в будущем. Это опасная жизнь, и я всегда это знала. Я просто не представляла, насколько сильной мне нужно быть. Теперь это прекращается. Я должна быть в состоянии позаботиться о себе. Я не могу доверять никому другому.

Я чувствую его присутствие у себя за спиной, пока пробираюсь к двери, шаг за шагом, деревянный пол холодит мои босые ноги.

— Я хочу немного солнечного света, — тихо говорю я, когда моя рука тянется к дверной ручке. — Есть ли где-нибудь, где я могу получить его, не выходя на улицу?

Виктор колеблется позади меня.

— В задней части коттеджа есть закрытое крыльцо, — наконец говорит он. — Большинство окон заколочены, чтобы обеспечить безопасность любого, кто здесь находится. Но я могу попросить людей убрать несколько штук, совсем ненадолго, чтобы ты могла погреться на солнышке.

Мое сердце подпрыгивает в груди вопреки моему желанию. Я ожидала, что он скажет нет, напомнит мне об опасности, скажет, что желание немного погреться на солнышке было ненужной, эгоистичной прихотью. Но он этого не сделал. Он просто нашел способ дать мне то, что я хочу, то, что нужно мне прямо сейчас. Возможно, это самое доброе, что когда-либо делал для меня мой муж.

— Спасибо, — тихо говорю я, поворачивая ручку и открывая дверь. — Это не обязательно должно длиться долго, если это опасно. Всего несколько минут.

— Подожди здесь, — строго говорит Виктор, обходя меня. — Я не хочу рисковать тем, что ты упадешь, и некому будет тебя подхватить. — Он поворачивает по коридору, исчезая из виду на несколько мгновений, а затем внезапно возвращается с Левином. — Левин поможет тебе добраться до крыльца, — говорит он мне, переводя взгляд с нас двоих на него. — Я пойду попрошу людей убрать доску.

Мне еще менее комфортно, когда Левин под руку со мной. Он зависает еще больше, чем Виктор, вероятно потому, что знает, что это его задница в огне, если со мной что-нибудь случится. Я знаю, что нянчиться со мной, пока я медленно, запинаясь, крадусь по коридору шаг за шагом, это, вероятно, последнее, что он хочет делать в мире, и я поднимаю на него извиняющийся взгляд. У меня нет никаких причин не любить Левина, кроме его участия в отвратительном бизнесе Виктора.

— Мне жаль, — говорю я ему хрипло, слова все еще кажутся странными и липкими в моем неиспользованном горле. — Я знаю, что это не твое представление о хорошем времяпрепровождении, вести меня по коридору, как слепого щенка.

— Я сделаю все, что требуется для тебя или Медведя, — официально говорит Левин, глядя на меня, но не встречаясь со мной взглядом. Интересно, будет ли нарушением протокола, если он посмотрит прямо на меня? Встречаться взглядом с женой Пахана, нарушение какого-нибудь закона Братвы? Я бы не удивилась, если бы это было так. — Мой долг, следить за тем, чтобы с тобой все было в порядке, когда Виктор не может.

Его официальность говорит мне все, что мне нужно знать. Я не развиваю тему дальше, просто киваю, пока мы спускаемся вниз, старательно медленно, шаг за шагом, пока, наконец, мы не проходим через кухню и не выходим на закрытую веранду в задней части коттеджа, о которой мне рассказывал Виктор. Несколько его людей все еще стоят там, снимая несколько досок, и ни один из них не смотрит мне в глаза. Они все отводят свои взгляды, то ли потому, что от них это требуется, то ли потому, что им невыносимо смотреть на меня, я не знаю.